— Хэлло, Мак-Нэйр, — приветствовал его инспектор, едва он открыл сетчатую дверь. — Я только что собирался уходить.

— В обход, инспектор? — спросил Рой.

— Обход я делал вчера, — ответил инспектор.

— Как же это вы меня не встретили? — сказал Рой.

— Придет время, встречу, — утешил его инспектор.

Рой засмеялся:

— Если вы уходите, я зайду в другой раз.

— Нет. Входите. Позднее вы будете слишком пьяны, чтобы добраться до меня. — Инспектор ударил по самому больному месту, и Рой подумал, что инспектор нечестно играет.

Они вошли в маленькую квадратную комнату, стены которой были увешаны объявлениями, плакатами, календарями, пачками наколотых бумаг и картами. На сосновом столе были навалены еще карты, несколько шкурок норки и одна бобровая, капканы, коробка патронов, компас, бинокль, а под столом стояло два лисьих чучела. Инспектор уселся по-официальному, за конторку, повернув свой плетеный стул так, чтобы можно было наблюдать за Роем. Рой уже притих. Это были владения инспектора, его подавляла масса бумаг, конторка с откидной крышкой, четыре или пять толстых квитанционных книг, кипы бланков охотничьих свидетельств, ящички стола, полные писем, циркуляров, извещений, постановлений, бюллетеней, приказов, выговоров, отчетов. Только здесь, в конторе, Рой по-настоящему ощущал огромную административную машину, которую представлял инспектор своей объемистой персоной.

Рой внес инспектору пять долларов за охотничье разрешение на год.

— Ну, как охотились в этот сезон? — спросил инспектор, подписав квитанцию и протягивая ее Рою вместе с жетоном и маленькой зеленой книжечкой, экземпляром «Добавлений к закону об Охоте и Рыбной Ловле 1946 года».

— Норму выловил.

— А кому продали?

— Питу Дюкэну.

— Меха первосортные?

Рой кивнул.

— Есть что-нибудь исключительное?

— Нет.

Инспектор задал еще несколько вопросов о звере: много ли его, или мало, беспокоен он или доверчив, нет ли следов волка, рыси, медведя и других хищников, мышей, лемминга, а также зайца и другой дичи. У Роя на все был готовый ответ. Инспектор слушал его внимательно и вслушивался не только в сведения, но и в оценки самого Роя. Рой видел в лесу то, чего не замечали другие звероловы, и умел рассказать о виденном с увлечением подлинного охотника. Сам того не ведая, Рой стал лучшим источником информации о всех сезонных изменениях в жизни фауны Муск-о-ги. А так как инспектор по-настоящему интересовался естественной историей своего района, то всю информацию Роя он передавал в Торонто тщательно и точно.

— Похоже, что зверей в лесу убывает, Рой, — сказал он. — Я все жду, что департамент предпримет по отношению к вашему брату — охотникам какие-нибудь решительные действия — наложит запрет на бобра или ондатру, а то и на всякого пушного зверя. Что-то нужно делать.

— Вы стараетесь прогнать нас на север, инспектор, — сказал Рой, издеваясь над собственной бедой. — А что там делается, на тех территориях?

— Это ведь не мой район, — ответил инспектор, — но из департамента с месяц назад был циркуляр о том, что все желающие получить новые участки севернее Серебряной реки должны подать заявки не позднее мая.