Я благоразумно смолчал, хотя до этого дня даже не подозревал, что темные жрецы способны воздействовать на разум. А когда отец Гон выпрямился, я вопросительно приподнял бровь, молча интересуясь, зачем он солгал. Но настоятель лишь кротко улыбнулся и, прежде чем уйти, так же кротко добавил:

– Благодарю за участие в делах храма, господин Корн. Я очень надеюсь на скорейшее выяснение обстоятельств этого дела.

– Не волнуйтесь, святой отец, контроль за ним возьмет на себя главное сыскное Управление Алтира, – мрачно отозвался Корн. – Я лично прослежу за ходом расследования.

– Если от храма понадобится помощь, мы готовы оказать ее в любое время. И да, мастер Рэйш… раз убийство произошло на вашем участке, вероятно, именно вы будете вести дело. И, поскольку у вас наверняка появилось множество вопросов, я буду ждать вас у себя в келье для беседы… скажем, завтра около полудня. А теперь господа, позвольте откланяться.

– Само собой, у меня масса вопросов, – пробормотал я, провожая взглядом удаляющегося жреца. – И с каждым мгновением их становится все больше. Кстати, Корн, а разве мы не должны задержать его для дачи показаний?

Начальство недовольно поджало губы.

– У служителей храмов, тем более высших чинов, масса привилегий. Собственно, даже если бы убийцей оказался он, мы не смогли бы его обвинить. Для этого существует храмовая стража. Нам повезло, что он вообще соизволил что-то рассказать. И если тебе удастся вытянуть из него дополнительные сведения, я буду сильно удивлен.

– Вы что, действительно собираетесь взять меня на это дело? – удивился я.

– Ты и так в него вляпался по самое не могу. Так что я на время снимаю тебя с западного участка – пока не разберемся с убийством жреца, будешь работать в моей команде. Приказ о переводе подготовят сегодня же. И да, пусть тебя осмотрит целитель.

– Зачем? Боитесь, что после вмешательства жреца у меня мозги начнут работать набекрень?

– Судя по тем отчетам, что я получил сегодня из Верля, тебе это уже не грозит, – буркнул Корн. – Но все равно проверься. Может, хотя бы запомнишь, что когда звучит приказ «стоять!», надо стоять, а не лезть на рожон, как голодный козел – в огород!

Я фыркнул.

– Ваши обвинения несостоятельны, Корн. Вы же слышали отца Гона – у меня было помрачение сознания.

Серые глаза мага недобро блеснули.

– Надеюсь, память оно тебе не отшибло, а подробный рапорт появится у меня на столе в течение ближайшей свечи.

– И почему начальство везде одинаковое? Всех только бумажки интересуют… – пробормотал я, когда маг направился к выходу. – Эй, Корн!

Маг, уже стоя на пороге, неохотно обернулся.

– А у вас в городе в последнее время, случаем, куклы не пропадали?

Брови Корна взлетели высоко вверх.

– Какие ещё куклы?!

– Обыкновенные. Тряпичные. Красивые.

– У тебя точно было помрачение сознания, – убежденно произнес маг и, покачав головой, все-таки ушел. А я озадаченно поскреб в затылке и, пользуясь тем, что никто не слышал, пробормотал:

– Значит, скоро начнут. И тогда ты сам придешь ко мне с этим дурацким вопросом.

Когда с формальностями было покончено, и тело отца Кана, наконец, увезли, я спустился на первый этаж и, щурясь от блеска всевозможных артефактов, притащенных сюда сотрудниками Корна, вышел на улицу.

В доме делать было абсолютно нечего – внутри толклось слишком много народу. Темные маги, светлые маги, прибывшие по тревоге патрульные, спешно организующие оцепление, чтобы сотрудникам Корна никто не мешал… Маги Смерти, натянув на физиономии одинаковые черные платки, целой толпой бродили по темной стороне и тщетно пытались отыскать следы убийцы.