В два прыжка Освальд догнал Мэрай, не заметившую трех нападавших. Варгеры метнулись к ним через улицу, до которой они наконец-то добрались. Толкнул ее бедром, заставив упасть, опустился рядом на колено, вскинул арбалет. Нажал пальцами на тугую скобу под пальцем и тут же быстро потянул на себя короткий рычаг, провернув барабан. Тетива вернулась назад по смазанным салазкам за мгновение до того, как пятка болта показалась в зацепе. И снова пальцы нажали на гибкий металл, отправляя вперед толстую и длинную смерть. Три выстрела он успел сделать до того, как вслед первым появилось еще двое. Один варгер упал тут же, крича и схватившись за грудь, по которой извивались голубые и шипящие змеи, заставляя дымиться не только толстый нагрудник из кожи, но и тело под ним. Второго Освальд принял хищным языком клинка, клюнувшим в бедро и потом под левую подмышку. Варгер упал, брызнув кровью между черных губ. А они с Мэрай пошли дальше.

Впереди было несколько деревенских улиц, залитых кровью и огнем пожаров. Крики, стоны и яростные вопли сошедшихся насмерть врагов. Варгеры вошли в деревню неожиданно, сумев подкрасться к часовым и перебравшись через частокол сразу в нескольких местах. Трапперы, лишившись своего главного преимущества – дистанции выстрела из лука, не сдавались. На одной из караульных вышек продолжал полыхать сигнальный огонь, перекинувшийся на крышу, и било, висевшее там же, давно молчало. Сколько было нападающих, несколько десятков, сотня? Понять это в безумии боя и пляске огня Освальд не смог. Он просто шел следом за травницей, прикрывая ее, кружась вокруг черной тенью с двумя клинками, длинным и коротким, в руках. Успевал практически везде, не подпуская к ней ни одного из противников-берсеркеров.

Шаг, смена ног, удар шпагой, отход, нырок в сторону, блок дагой падающего сверху длинного узкого меча, широкий размах и прямо на лицо летят капли крови от развалившегося пополам черепа, хрустнувшего от удара. И тут же успеть оттолкнуть Мэрай, прижать к стене, коротко ударить отвесно и с оттяжкой, перерубая оскепище копья, которым метил в нее дико верещавший монстр в человеческом теле. Спасибо, двараг, за крепкое и острое оружие!

И снова вперед, куда идет женщина, ставшая из обычной лекарки воплощением богини войны Моррг, бьющей варгеров забранным у поверженного монстра оружием. Конский хвост за наконечником хлещет из стороны в сторону, и самое главное – не упустить ее из виду, рвущуюся вперед, желавшую убивать вот этих, с черно-белыми рожами. Не упустить, не дать врагу ударить или коснуться ее острой сталью. В какой-то момент тело, налившееся было дурной усталостью от горячки боя, стало легким и невесомым, обойдясь без приема нескольких шариков снадобья, которое осталось в сумке в гостинице.

Откуда-то, с того самого холма, с которого так недавно Освальд смотрел на поселок внизу, раздался звук рожка. Взлетел вверх и рухнул вниз, упав на защитников и их врагов, давая первым радость, вторых выводя из бешенства и обратив наконец-то в бегство. Со стороны ворот, распахнутых настежь, с топотом летел конный отряд, в кирасах, наплечниках и латных юбках, ушастых шлемах с забралами и конскими хвостами поверху. Красные отблески огня замельтешили на клинках длинных кавалерийских мечей, рубящих направо и налево с высоты конского седла. Варгеры неслись к частоколу, падали, превращаясь в игольную подушечку, нашинкованные стрелами трапперов, тех, кто мог натягивать тетиву.

Освальд сел у стены, привалился к ней. Грудь ходила ходуном, чуть подрагивали руки. Такого боя на его памяти еще не было.