– Роза, рад твоему возвращению. По‑прежнему разбиваешь сердца?

– Вызываешься добровольцем?

Его улыбка стала шире.

– Давай встретимся как‑нибудь и узнаешь. Если тебя выпустят из заточения.

Он пошел дальше, а я восхищенно провожала его взглядом. Наталья и ее друзья благоговейно уставились на меня. Может, я и не бог в том смысле, как Дмитрий, но для этой компании мы с Лиссой были богами – или, по крайней мере, бывшими богами, – хотя и другой природы.

– Вот это да! – воскликнула какая‑то девушка, имени которой я не помнила. – Это же Джесси.

– Ага, – ответила я. – Определенно он.

– Хотела бы я выглядеть как ты. – добавила она со вздохом.

Все взоры были прикованы ко мне. Фактически я наполовину морой но выгляжу как человек. Я настолько не отличалась от людей, что, пока мы были в бегах, вообще не думала о своем внешнем виде. Здесь, среди худощавых моройских девушек с их еле заметной грудью, некоторые черты моей внешности – большая грудь, ярко выраженные бедра заметно выделялись. Я знала, что привлекательна, но для моройских парней мое тело не просто привлекательно: оно сексуально в самом непристойном смысле этого слова. Завоевать расположение девушки‑дампира – этого жаждали все моройские парни.

Ирония состоит в том, что дампиры пользуются здесь огромным успехом, в то время как в человеческом мире гораздо более популярны моройские девушки, сильно смахивающие на худющие сверхмодные модели. Большинству человеческих женщин в жизни не достигнуть такой «идеальной» худобы, равно как и моройским женщинам никогда не выглядеть как я. Все желают того, что им недоступно.

На наших общих занятиях второй половины дня мы с Лиссой сидели рядом, но разговаривали немного. Как она и сказала, нас повсюду преследовали взгляды, однако вскоре выяснилось, что чем больше я разговариваю с людьми, тем дружественнее они настраиваются. Медленно, но неуклонно они вспоминали, кто мы такие, и новизна – хотя и не интрига – нашего безумного трюка постепенно выцветала.

Хотя, может, правильнее сказать – они вспоминали, кто я такая, поскольку только я и разговаривала. Лисса смотрела прямо перед собой, слушала мои разговоры, но не вникала в них и не принимала участия. Я чувствовала, как она излучает печаль и беспокойство.

– Все хорошо, – сказала я ей, когда уроки наконец закончились. Мы стояли неподалеку от школы, и я прекрасно понимала, что тем самым уже нарушаю условия нашего соглашения с Кировой. – Мы не останемся здесь. Я найду способ выбраться отсюда.

– Думаешь, нам действительно удастся проделать это во второй раз? – спросила Лисса.

– Абсолютно уверена.

Как хорошо, что она не могла воспринимать мои чувства! Сбежать в первый раз – ой как сложно; сделать то же самое снова будет невероятно трудно. Впрочем, я и вправду верила, что найду способ.

– Ты ведь сможешь что‑нибудь придумать, правда? – Она улыбнулась, больше себе, чем мне, как будто подумала о чем‑то забавном – Конечно сможешь Просто… ну… – Она вздохнула – Я все думаю: а нужно ли нам вообще бежать? Может… Может, лучше остаться

Я удивленно уставилась на нее.

– Что?

Не слишком красноречивое высказывание, ни ничего лучше мне в голову не пришло.