— Ты же не сделаешь ничего Торстену? — Ульрик пристально взглянул на него. — А, Дитлев?

— Ну разумеется, нет, старина. Это же Торстен!

Секунду они сверлили друг друга взглядами исподлобья, как два хищника. Дитлев знал, что в упрямстве ему с Ульриком не тягаться. Фирму биржевого анализа создавал его отец, но только благодаря Ульрику она завоевала свою нынешнюю главенствующую позицию. Если уж он ставил себе какую-то цель, то всегда добивался своего, не гнушаясь никакими средствами.

— Ладно, Ульрик, — прервал Дитлев молчание. — Подождем, пока Ольбек сделает свою работу, а там посмотрим, как дальше.

Ульрик сразу расслабился.

— Фазанья охота состоится? — спросил он с детским интересом.

— Да. Бент Крум собрал всю команду. В четверг к шести утра в гостинице «Транекер». Пришлось пригласить местную шушеру, но это в последний раз.

Ульрик засмеялся:

— Думаю, вы припасли нечто особенное?

— Да, — кивнул Дитлев. — Сюрприз уже ждет.

На щеках Ульрика заходили желваки. Одна мысль о такой перспективе его заметно возбуждала. На лице было написано нетерпеливое волнение, взыграло его истинное «я».

— Ну, Ульрик? Не хочешь пойти и посмотреть, как поживают в прачечной мои филиппинки?

Ульрик вскинул голову, глаза его были прищурены. Иногда это означало — да, иногда — нет. Угадать было невозможно. Слишком уж много в нем жило самых разных наклонностей.

6

— Лиза, когда это дело попало ко мне на стол? Можешь сказать?

Поправляя свою новенькую беспорядочную прическу, Лиза посмотрела на папку в руке Карла и опустила уголки губ: вероятно, это означало, что она не знает.

Карл протянул папку фру Сёренсен:

— А вы? Может быть, вы знаете?

— Очень сожалею, — заявила та, за пять секунд пробежав глазами первую страницу.

Во взгляде фру Сёренсен промелькнуло торжество, как всегда, когда у Карла возникали проблемы. Ее это радовало.

Ни начальник отдела убийств, ни его заместитель Ларс Бьёрн, ни кто-то из следователей не смог ничего прояснить. Создавалось впечатление, что дело легло к нему на стол само собой, без посторонней помощи.

— Карл, я позвонил в полицию Хольбека! — крикнул из своего закутка Ассад. — Они считают, что эта папка стоит на месте у них в архиве. Но они проверят, когда выберут время.

Карл водрузил на середину стола свои башмаки сорок пятого размера:

— А что говорят в Нюкёбинге?

— Секундочку! Сейчас позвоню.

Набирая номер, Ассад насвистел парочку строф какой-то меланхолической мелодии своей родины, причем, как показалось Карлу, задом наперед. Не сказать, чтобы так выходило лучше. Карл поднял взгляд на доску для объявлений. Там красовались четыре газетные вырезки с первых полос, трогательно единодушных в своих высказываниях: дело Мереты Люнггор блестяще раскрыто, новый отдел «Q», под руководством Карла Мёрка занимающийся особо важными делами, показал себя как успешное во всех отношениях начинание.

Карл взглянул на свои усталые руки: они едва удерживали толстую папку с делом, попавшим к нему неведомым путем. В таких условиях слово «успешный» отзывалось во всем теле каким-то неприятным ощущением пустоты.

Вздохнув, Карл еще раз просмотрел документы. Убийство двух молодых людей, совершенное с зверской жестокостью. Под подозрением оказались несколько отпрысков богатых семей, а спустя девять лет один из этой группы, причем самый бедный, объявляет себя виновным. Через неполных три года Тёгерсен уже выйдет на свободу — причем гораздо богаче прежнего, с кучей денег, заработанных на торговле акциями за время пребывания в тюрьме.