|
Здоровяк распахнул плащ, – словно дверцу шкафа открыл, – и достал короткое помповое ружье. В его огромных лапах оно казалось большим пистолетом, похожим на кремневый. Но это было самое настоящее оружие – блестящее, увесистое даже на вид, источавшее угрозу, как потревоженная ядовитая змея. В лицо Алексею глянул черный провал ствола, похожий на железнодорожный туннель, и он понял: сегодня – не его день. – Мужики, – простонал он. – Вы чего, мужики? А? – Поворачивайся, – велел щуплый. – Давай, шевелись. Алексей, трясясь как осиновый лист на ветру, повернулся и положил руки на затылок – точно как видел в кино. – Снимай штаны. – Мужики, – взвыл Кобылин. – Ну, вы чего, а? – Снимай! – рявкнул здоровяк и выразительно чем-то клацнул. Дрожащими руками Алексей распустил ремень, и потертые вьетнамские джинсы сползли на колени. В голове мелькали картинки из криминальной хроники, где показывали труп, распиленный на куски и оставленный в ванной. Алексей разом протрезвел и застучал зубами. – Майку, – сказал щуплый, – майку подними! Негнущимися пальцами Кобылин зацепил край майки и натянул ее до самых лопаток. Здоровяк сдавленно хрюкнул. Алексу показалось – от вожделения, и он тихо застонал, борясь с подступившей тошнотой. Краем уха он услышал, как щуплый что-то прошептал здоровяку. Тот тихо буркнул в ответ. – Нет ни хрена! – бросил щуплый и снова зашушукал. Кобылин понял, что они решают – как поступить с трупом. Закружилась голова. – Нагнись! – велел здоровяк. – Мужики, – снова заныл Кобылин, – мужики, ну вы чего, а? – Вот заладил, чего да чего, – недовольно отозвался здоровяк. – Нагибайся, кому сказано! Алексей чуть согнул ослабевшие колени, нагнулся и едва не заплакал. Тут же сильный удар по заднице швырнул его вперед. Он рыбкой нырнул на кухню, под стол, ударился головой о ножку. Не обращая внимания на боль в макушке, ухватился обеими руками за штаны, и завертелся ужом, натягивая спасительные джинсы на тощие ноги. Он еще раз стукнулся головой о ножку стола, но даже не заметил этого. Затянув ремень так, что живот прилип к позвоночнику, обреченно всхлипнул и выглянул из-под стола. Коридор оказался пуст. Гости ушли, оставив после себя слабый запах дорогого одеколона и машинного масла. Алекс на четвереньках выбрался из-под стола и так же, не разгибаясь, пополз в коридор, стуча коленными чашечками о линолеум. Очутившись у входной двери, он приник к ней ухом и затаил дыхание. На площадке стояла мертвая тишина. Где-то далеко, под окном, хлопнула дверца автомобиля. Потом загудел мощный движок, и машина стартовала, взвизгнув на прощанье резиной. Чувствуя неземное облегчение, Алексей поднялся на ноги и закрыл дверь на оба замка. Подергал за ручку. Картонная дверь заходила ходуном, грозя сорваться с петель. – Вот дерьмо, – сказал Алексей самому себе. И тут же понял, чего ему сейчас хочется больше всего. Укрывшись в туалете, он подумал о том, что дверь не защитит его даже от соседских школьников. Ее можно высадить хорошим плевком. Почему он никогда не заботился о двери? Даже замки ни разу в жизни не менял. Он с содроганием вспомнил бритоголового и подумал, что его не остановит и бронированная банковская дверь. |
