В лунном свете Апсалар нашла след, вьющийся среди руин. Прошла по нему, тихо, используя каждую попутную тень. В самое сердце Джен" рабба. Довольно посторонних дум. Нужно быть собранной, или этой ночью она сама станет жертвой.

Предательство требует возмездия. Это скорее задание Темного Трона, нежели Котиллиона. Так объяснял сам Покровитель. Сведение старых счетов. Сложные и запутанные планы, и ситуация все ухудшается — если считать нервозность Амманаса тому доказательством. Котиллион тоже заразился его тревогой. Ходят слухи о новом схождении сил. Более великом, чем случались раньше — и Темный Трон каким-то образом оказался в самом центре. Всего.

Она завидела купол покосившегося храма — единственного почти целого здания на холме. Пригнувшись около массивных плит, покрытых загадочными знаками, она осторожно изучила обстановку. Ее могут заметить почти отовсюду. Плохо, если за тайным входом в храм наблюдают засады. Однако следует считать, что так оно и есть. Что множество наблюдателей таится в каждой трещине.

Тут она заметила движение. Кто-то шевельнулся у входа и пугливо побежал налево. Слишком далеко, не различить деталей. Но кое-что уже ясно. Паук сидит в центре паутины, принимая и рассылая агентов. Идеально. Если повезет, дозорные сочтут ее одним из агентов. Если только пути их подхода не меняются каждую ночь по известной наблюдателям схеме.

Есть и другой способ. Апсалар вытащила из кармана длинный, тонкий шарф, известный как телаб, и обернула голову, так что видны стали лишь глаза. Вытянула ножи, отсчитала двенадцать ударов сердца, изучая маршрут — и рванулась вперед. Быстрота даст преимущество неожиданности, и в нее будет труднее попасть. Она мчалась по камням, ожидая звяканья арбалета, свиста разрывающей воздух стрелы. Но ничего не случилось. Она достигла храма, нашла вход, сделанный в виде одной из трещин от землетрясения.

Скользнула в темноту и замерла.

Внутри воняло кровью.

Затаив дыхание, она ждала, пока глаза привыкнут к тьме. Ничего. Стал видел коридор, ведший вниз. Апсалар прошла по нему и встала на пороге большой комнаты. На пыльном полу в обширной луже крови лежало тело. На другом конце комнаты был занавес, сейчас отдернутый. Кое-где скромные предметы мебели. Жаровня полна еще теплыми янтарными углями. Воздух стал спертым от дыма и смерти.

Она подошла к трупу, не спуская глаз с занавеса. Чувства подсказывали, что рядом никого нет; однако ошибка может стать фатальной. Дойдя до скрюченной фигуры, Апсалар вложила один из ножей в ножны и рукой перевернула тело на спину, чтобы увидеть лицо.

Мебра. Похоже, кто-то сделал всю работу за нее.

Быстрое движение сзади. Апсалар присела и упала на левый бок. Над ней пролетела метательная звездочка, проделала дырку в занавесе. Она встала на ноги, сохраняя низкий присед. Теперь ее лицо было обращено ко входу.

В комнату вошел человек в серой обтягивающей одежде. Левая рука держала вторую звездочку — ее острые зубцы блестели от яда. В правой руке был нож — кетра, широкий и с крючком на конце. Лицо скрывал телаб, однако вокруг темных глаз были заметны татуировки. Кожа темная.

Убийца отошел от двери, не сводя взора с Апсалар. — Глупая женщин, — зашипел он на исковерканном эрлийском.

— Южный клан семкийцев. Ты далеко от дома.

— Свидетель не надо, так. — Он взмахнул левой рукой.

Апсалар изогнулась; сталь просвистела и ударилась о стену прямо за ней.

Семкиец рванулся сразу после броска. Снова взмахнул левой, отметая с пути ее выставленную руку, и ударил зажатой в правой руке кетрой, желая достать до живота и одним взмахом выпустить кишки. Не вышло.

Когда он отбросил ее руку, Апсалар сдвинулась вправо. Ребро ладони врага больно ударило по бедру.