Двое Когтей проскочили вне досягаемости Т'амбер, устремившись к Адъюнкту. Калам повернул влево, чтобы перехватить их; один из убийц встал на его пути, давая второму возможность добраться до Таворы.

Коготь начал бешено размахивать лезвиями, хотя Калам еще не вынул своих кинжалов. Он узнал стиль — "Паутина" — боги, ну ты дурак, — пробурчал он и вытянул руки, встревая клинками в пляску противника, срывая ритм. Лезвия врага скользнули по предплечьям, оставив поверхностные порезы.

Ассасин закричал, когда Калам развел руки и со всей силы врезал ему лбом в лицо. Голова под капюшоном дернулась назад — и встретила кончик правого кинжала Калама — он успел вытянуть руку и развернуться, встав сбоку. Кинжал с хрустом вошел под основание черепа. Едва Коготь упал, Калам перешагнул через тело и устремился вслед за вторым убийцей.

Адъюнкт спокойно следила, как Коготь бросается на нее. Ответный выпад поразил его в ямку между ключицами; тяжелое лезвие проникло сквозь трахею и позвоночник, выйдя сзади, натянув, но не прорвав плащ на спине.

За мгновение до того, как его пронзил меч, Коготь швырнул оба ножа, и Адъюнкт с трудом увернулась, встав в боковую позицию.

Калам остановился, развернулся — и увидел Т'амбер.

"Восемь мертвых Когтей. Чертовски впечатляет. Хотя при этом пришлось получить нож в легкое".

С подбородка Т'амбер текла пенящаяся кровь. Она вытащила нож из раны; кровь потекла сильнее. Однако шаги ее остались твердыми.

— Теперь пора в ворота, — сказал Калам.

Они прошли во двор — заросший травой и полный мусора. В середине виднелся фонтан, чаша его полностью заполнилась грязью. Насекомые тучей взвились из чаши, заметались и зажужжали вокруг. Калам показал кинжалом на дальнюю стену: — Старый колодец. Под нами, в песчаной скале, была цистерна. Некий предприимчивый вор проломил ее снизу и украл все сокровища жившей здесь семьи. До нитки разорил. Давно это было — груда золота позволила Келланведу начать морской разбой в проливах между Малазом и Напанскими островами.

Адъюнкт оглянулась. — Этим предприимчивым вором был Келланвед?

— Скорее Танцор. Это было поместье семьи Обманщика и, разумеется, его состояние также стало результатом двадцати лет пиратства. Вскоре после этого Келланвед сверг Обманщика и захватил весь остров. Так родилась Малазанская Империя. Среди тех немногих, кто знает об этом, он называется Колодцем Изобилия.

Т'амбер кашлянула, выплюнув кровавый сгусток.

Калам отыскал ее взглядом. Даже в сумраке прекрасное лицо казалось бледным.

Он снова посмотрел на колодец: — Пойду первым. Глубина примерно в два человеческих роста. Если сможете, используйте неровности в стенках. Адъюнкт, вы слышите музыку?

— Да. Слабо.

Калам кивнул и направился к горловине колодца, начав спуск. "Не только я. Скрипач, ты разрываешь мне сердце".

Четыре Руки: оружие наготове, глаза под капюшонами обшаривают все вокруг. Жемчуг встал над телом. Голова несчастного вдавлена в мостовую, вбита так сильно, что превратилась в кашу; челюсть вошла в шейный отдел позвоночника, сами позвонки стали мелким крошевом.

Есть в Каламе Мекхаре черта, о которой стараешься забыть или, что еще опаснее, которой пытаешься пренебречь. Ублюдок силен как зверь.

— К западу, — шепнул один из лейтенантов. — Движутся по Молниям, вероятно, к последним воротам.