— Оливер должен найти свою сестру. И еще — просить монархов обоих королевств о помиловании. А мы должны позаботиться, чтобы он не отправился в свое путешествие один. — Зимний человек секунду смотрел на Оливера, потом перевел взгляд на остальных Приграничных. — Но сейчас у нас есть другие обязанности. Не знаю, сам он устроил заговор против нас или же служит какому-то более важному господину… но я узнал имя мерзавца, пославшего за нами Охотников. Какими будут ответы на наши вопросы, какое будущее ждет каждого из нас, мы сможем узнать лишь по ту сторону Завесы. А пока в этом мире нам делать нечего.

Все молчали.

Оливер держал Кицунэ в объятиях и смотрел на зимнего человека, понимая, что он прав. Какое бы будущее ни ожидало его самого, его сестру и женщину, к которой он надеялся однажды вернуться, — путь в это будущее лежал по ту сторону Завесы.

Он посмотрел на Фроста и медленно кивнул. Зимний человек сделал то же самое, а потом повернулся и зашагал прочь от деревни, чтобы найти ничейный, заповедный клочок земли, стартовую площадку для перехода в другой мир — в поисках отмщения и навстречу судьбе.

Всю свою жизнь Оливер Баскомб пытался доказать, что чего-то стоит. Теперь, всего за несколько дней, мир его переменился необратимо, и на чаше весов лежала не отцовская любовь или самоуважение, а сама жизнь.

Он должен был доказать, что достоин жизни. Иначе ему придется умереть.

Эпилог

Прилетев в Эдинбург, Джулианна и Холливэлл отправились на машине прямо в Молэйг. Лишь помощь шотландской полиции и доступ местных чинов к дискреционным фондам фирмы «Баскомб и Кокс» позволили им арендовать судно, готовое в шторм выйти в Гебридское море. За абсурдно огромную цену — две тысячи британских фунтов — неряшливый, помятый бармен решился на один день снять свой фартук и выйти в бушующее море, хотя его подружка сочла бойфренда сумасшедшим за одну мысль о том, что в разгар бурана он сможет довести катер до острова Канна.

Но две тысячи фунтов успокоили и подружку, и нервы бармена-рыбака.

И вот теперь Джулианна в полном изнеможении сидела в каюте. Чувства ее были напряжены до предела. С момента исчезновения Оливера и убийства Баскомба-старшего она ни разу толком не выспалась. Мысли девушки почти все время возвращались к жениху и Колетт, которая всегда была ее подругой. Иногда эти мысли наполнял гнев, иногда — печаль, жалость к себе или страх. И заснуть ей удавалось с трудом. За последние двадцать четыре часа она лишь урывками поспала в неудобном кресле самолета. Потом попыталась немного поклевать носом в машине, но все время вскидывала голову и просыпалась, чувствуя буквально тошнотворную усталость.

Поначалу Холливэлл относился к ней весьма прохладно. Джулианна не могла его в этом винить. Неприязнь была взаимной. По правде говоря, они оказались друг для друга не слишком удобными попутчиками. Впрочем, когда они немного поговорили об убийствах и исчезновениях, Холливэлл, к своему удивлению, обнаружил, что Джулианна вовсе не та светская пустышка, за которую он принимал ее до сих пор. Джулианну это порадовало — не потому, что она чувствовала себя обязанной что-то доказывать: какого черта, ведь она действительно честно заработала и свою степень, и отличную репутацию как следователь фирмы, — просто уважение Холливэлла облегчало ее задачу.

Джулианну тревожило то, что Холливэлл видел связь между происходившими по всему миру убийствами детей и случаем Макса Баскомба. Настолько, что она отказалась обсуждать эту тему уже с самого первого разговора. К чему? Пока они не узнают чего-то нового, им не под силу разобраться в этой головоломке.

Но она начала понимать, почему Холливэлла так безумно беспокоят Оливер и его неизвестные спутники, с которыми молодого юриста видели в Коттингсли, Лондоне… и Молэйге.