— Ого, кто к нам вернулся! — раздался негромкий голос, который был явно знаком. Густав! Только он ночью бодрствует на дракаре, когда тот идет под парусом.

— Эй, пить! — снова тихо, но требовательно произнес кормщик.

Где-то рядом раздался шорох шевеления, и чьи-то нежные руки приставили к потрескавшимся губам Охвена смоченную в воде материю. Интересно, подумал молодой воин, кто же себе такие руки отрастил? Ивальд? Петья? Рог? Торн? Но додумать не смог, потому что провалился в крепкий сон, где совсем не надо было искать тайные смыслы, только спать.

Снова открыть глаза он смог только под вечер. Как ни странно, чувствовал себя Охвен гораздо лучше, хотелось пить и есть. Он пошевелил головой, и к нему сразу же подскочил Рогатый.

— Есть! — прошипел карел. — Пить!

— Что? — не расслышал норманн. — Не понял! Еще раз скажи!

Охвен был бы рад, но язык отказался шевелиться в сухом и шершавом рту.

— Пить он просит, дубина! — сказал Густав. — А, может быть, и есть!

— Ну-ка, пошевеливайся, — проворчал Рогатый. — Бульон ему дай!

Опять те же изящные руки поднесли ко рту чашку, наполненную ухой. Охвен, уловив запах, заволновался. Его волнение выразил желудок, который издал странные квакающие звуки.

— Ну, аппетит появился, значит, жить будет! — раздался голос Ивальда, и викинги дружно рассмеялись.

Охвен, не поднимая головы, влил в себя целую чашку деликатеса, даже вспотел с непривычки. Ему поднесли еще одну, в которой плавали измельченные кусочки рыбы.

Пока не накатила сонливость, Охвен решил сказать что-нибудь:

— Нам бы жить!

Его голос оказался услышанным не только им самим, но и стоящими рядом товарищами.

— Ну, вот, уже и голос прорезался.

Это проговорил Густав. Торн почему-то молчит. Торн! Охвен вспомнил искаженное лицо вождя, когда тот направлял меч ему в спину, потом безвольно лежащего у него в ногах, когда пришлось рубиться со взявшимся неизвестно откуда врагом.

— Что с Торном? — прошептал карел.

— Вождь! — прокричал Рогатый. — Тебя требует, подай голос!

— Ав-ав, — пролаял Торн. — Пока еще на месте я! Давай, поправляйся! Герой!

— Где мы? Что было? — спросил Охвен.

— Ну! — начал Рогатый, мастер выступлений. — Завтра будем дома! Все хорошо!

Потом кормщик, когда викинги разбрелись по своим местам, поведал, что произошло тем судьбоносным днем. Сам-то он отсутствовал, но, уже неоднократно наслушавшись историй, прекрасно знал, что случилось на самом деле.

Викинги, забавлявшиеся оружием на дворе, услышали злобный звук Охвенской флейты, но только посмеялись, вспоминая события прошлого вечера. Однако, насторожились придворные гвардейцы. И уже, когда Охвен дунул во второй раз, со всех ног помчались по направлению, откуда принеслись ужасные трели. Тут уж и норманны бросились следом.

Они ворвались в потайную залу на звуки мечей и крики раненных. Гвардейцы застыли в изумлении, им было непривычно видеть, на что способен не самый искусный из викингов, как им потом сообщил Ивальд. Восемь мертвых могучих воинов лежало у ног окровавленного молодого парня и в разных концах зала. Вышедшие из двери захватчики ощетинились мечами, но испытывали непонятную робость, видя судьбу их товарищей, и атаковали Охвена вяло.