– Да будет на то воля примарха, – пробормотал Кругеран, но без особой уверенности.

– А сейчас у меня для вас есть другая работа, – сказал Крендл, оценивая его раны, – пока вы будете восстанавливаться.

– Да, кузнец войны?

Крендл передал осадному капитану инфопланшет.

– Доставьте это лорду Пертурабо и лично доложите примарху об успехе «Железного огня». Передайте ему, что этой стратагемой я надеюсь искупить свои прошлые ошибки.

– Разве вы не хотите сделать это сами?

– Нет, – ответил Идрисс Крендл, глядя на увечья осадного капитана. – Вы прекрасно знаете, как наш отец ненавидит калек.

Эонид Тиель - сержант Легиона Ультрадесант

Робаут Жиллиман - примарх Легиона Ультрадесант

Эхо шагов разносилось по темному коридору, извещая о его приходе. В темноте, потрескивая и мерцая, тускло горели люминесцентные лампы.

Уже второй раз он идет по этой открытой галерее в, как ему сказали, Резиденцию. В первый раз он сделал это в сопровождении отряда из девяти других, одетых в кобальтово-синий. Сейчас он идет один и его броня не обезображена войной. То облачение исчезло сразу, как он вернулся на Макрагг. Он собирался преподнести его в дар, но сервиторы мгновенно забрали броню по его прибытии, и теперь она затерялась во всей этой мелочной бюрократии, господствующей в Ультрамаре.

Целая вереница глаз смотрит на него с мраморных лиц, наполовину скрытых в альковах, и он не может избавиться от чувства осуждения в их взглядах. Тиель не дал воли фантазии - это непрактично. Но он желал знать, отличают ли они его от другого - того, что притязал на его имя.

Впереди показались ворота, отделанные сталью и латунью. На больших деревянных дверях золотой гравировкой был изображен самый первый Боевой Король Макрагга. Конор, отец Робаута Жиллимана. В своей работе мастер запечатлел величественное, но ожесточенное лицо. Возможно, такое же ждет Тиеля по ту сторону дверей.

Он считал странным то, что это место сохранили в соответствии с традициями и старым культурным стилем Макрагга. Во всех остальных сейчас утверждался стиль с более явно выраженной эстетикой - в камне и стали говорилось о союзе многих Легионов и их единстве под общим идеалом Империума Секундус.

Он задается вопросом, не затем ли он здесь, чтобы обсудить свою роль, чтобы претерпеть ещё одно порицание за то, что он совершил по возвращении с Калта.

Скрежет клинков двух Инвиктов, охраняющих двери, вернул Тиеля к настоящему.

- Сдай свое оружие, брат-сержант, - резко сказал один из них.

В этом их предназначение. Они облачены во всеохватывающую терминаторскую броню XIII-го Легиона, их визоры опущены, а алебарды преграждают путь. Они защитники, но в их движениях и словах сквозит скрытая напряженность. Намек на прошлую неудачу.

Они забрали его боевой шлем, который он держал на сгибе локтя. Он сдал его без колебаний.

Что странно, ему позволили оставить полуторный меч - клинок, висящий у него за спиной. К уже имеющимся вопросам без ответов добавился ещё один. Так много теории - его не должно это беспокоить.

По невидимому сигналу охранники отошли в сторону и двери стремительно открылись. Тиель быстро переступил через порог, прежде чем они с грохотом вновь закрылись за ним.

Слышно лишь тиканье часов.

В Резиденции царствуют тени. Их оставили в попытке замаскировать повреждения. В меньшей степени - шрамы атаки: мелке осколки, все ещё торчащие из дерева картинных рам, или же пыль от разбитого бюста Конора, только недавно восстановленного. В большей - гордость примарха, скрытую за ширмой неуместной сентиментальности и высокомерия.

Робаут Жиллиман похож на мощную внушительную статую.