Отец никогда не называл себя богом, и неизменно отрицал любые подобные заявления. Он даже наказал сына, который верил в то, что Гор увидел своими глазами.

Гор упал на колени, не в силах сопротивляться чуду, свидетелем которому он стал.

- ЛУПЕРКАЛЬ!

Он обернулся на звук своего имени.

И вот он, его охотничий волк.

По мостику бежал Сеян, выкрикивая его имя и размахивая кулаком. Он переступил предел выносливости и рассудительности, только чтобы стоять подле своего примарха и Императора.

Чудесный свет позади него затмила сине-белая плазма и, обернувшись, Гор увидел, что Император силуэтом отражается на фоне кипящего холодным огнем ядра Горро.

Он стоял спиной к примарху, меч вложен в ножны, а руки подняты кверху. Тот же золотой огонь, что уничтожил вождя зеленокожих, истекал с кончиков его пальцев, будто нематериальное пламя.

Гор понятия не имел, что за безумная механика лежала в основе силового ядра орков, но любому глупцу было ясно, что оно вот-вот разрушится. Горро в мощных конвульсиях разваливался на части, что служило достаточным тому доказательством, но при виде вырывающегося из оков звездного огня примарх понял это наверняка. Была ли гибель мех-вожака последней соломинкой, которая сломила узы веры, удерживавшие чудовищные силы в узде?

Через сколько времени оно взорвется? Гор не догадывался, но подозревал, что задолго до того, как они успеют спастись из глубин мусорного мира.

- Все не могло закончиться вот так, - прошептал Гор.

- Нет, сын мой, - ответил его отец, вновь впитав в себя золотой свет. – Не закончится.

Император стиснул кулаки, и воздух вокруг кипящего плазменного ядра свернулся. Он тошнотворно скрутился в себя, как будто реальность была не более чем фоном, на котором разворачивалась драма галактики.

И там, где он скрутился, пространство ужасающе разверзлось, явив глубочайшие бездны надвигающегося хаоса и бесконечного потенциала. Зияющие пустоты, где объединенные жизни всей галактики были просто пылинками в космическом шторме. Царство эмпиреев нерожденных, где в грязной утробе смертного вожделения рождались кошмары. Существа холодной пустоты крутились во мраке, словно миллион змей из эбонитового стекла, извивающиеся бесконечными скользящими узлами.

Гор заглянул в саму бездну, одновременно испытывая отвращение и восхищение тайным механизмом вселенной. На его глазах Император собрал ткань мира и накрыл ею плазменное ядро зеленокожих. Усилие давалось ему непросто, золотой свет в его сердце тускнел с каждой прошедшей секундой.

А затем оно исчезло.

Пустоту, оставленную плазменным огнем, с громогласным хлопком заполнил смещенный воздух, и по залу сернистой бурей прокатилась ударная волна.

Император, опустив голову, припал на колено.

Секундой позже Гор оказался возле него.

- Что ты сделал? – спросил Гор, помогая отцу встать на ноги. Император поднял глаза, на его дивное лицо возвращалась краска.

- Отправил плазменное ядро в эфир, - ответил Император, - но долго это не продлится. Мы должны уйти, прежде чем складка не развернется и заберет все с собой. Оно раздавит мусорный мир так же верно, как если бы он попал в хватку черной дыры.

- Тогда давай убираться отсюда, - сказал Гор.

Они наблюдали за агонией Горро с мостика «Мстительного духа». Император и Гор вместе с Морнивалем стояли у ослитового диска, откуда примарх планировал пустотную войну против мусорного флота.

- От такого зеленокожим не оправиться, - сказал Гор. – Их мощь сломлена. Пройдут тысячи лет, прежде чем зверь восстанет снова.

Император покачал головой и вызвал из диска мерцающий световой планетарий. У краев диска закружились мягко сияющие точки, десятки систем, сотни миров.

- Если бы ты был прав, сын мой, - промолвил Император. – Но зеленокожие как раковая опухоль в теле галактики.