Изменить размер шрифта - +

— А почему? Почему-то никто не хочет ответить на такой простой вопрос, — проворчал Магрудер. — Если он ублюдок и решил перейти на сторону ящеров, пусть они сами с ним разбираются.

— Полковник Норденскольд сказал мне ровно столько же, сколько я говорю тебе, — ответил Ауэрбах. — Я больше ничего не знаю.

Конечно, он мог бы сделать ряд предположений. Однажды его отряд сопровождал Гровса — тогда он был полковником — от восточного побережья до Денвера. Ране не знал, что находилось в тяжелых, наглухо закрытых ящиках, но у него имелись догадки. Взрывы в Чикаго и Майами подтвердили его подозрения.

Если Гровс требует остановить Ларссена, значит, Ларссен имеет отношение к взрывам. И если Ларссен доберется до ящеров, кто знает, что может произойти? Самое естественное предположение — Денвер исчезнет в адском пламени. И тогда шансы Соединенных Штатов на победу улетучатся вместе с дымом над Денвером.

Если, если, если… Все это лишь догадки и предположения. Тем не менее Ауэрбах ни с кем не делился своими мыслями совсем по другой причине. Чем меньше людей знает о больших бомбах, тем меньше шансов, что о них станет известно ящерам. Он был готов обсуждать с Магрудером любые предположения, кроме этого. Больше того, Ране жалел, что вообще сообразил, в чем тут дело.

Магрудер решил сменить тему.

— Он рассчитывает проскользнуть мимо нас на велосипеде? — Лейтенант потрепал по шее свою лошадь, и та в ответ тихонько заржала.

— Говорят, он овладел искусством выживания в трудных условиях, — ответил Ауэрбах. — Возможно, он бросит велосипед и пойдет пешком. Вокруг огромные пространства, а нас совсем мало. Он может проскользнуть. Проклятье, Билл, нельзя исключить, что он уже оставил нас с носом. С другой стороны, он может находиться совсем близко. Мы не знаем.

— Да, не знаем, — эхом отозвался Магрудер. — В результате мы разыскиваем этого типа, вместо того чтобы бить в рыло ящеров. Дурацкое занятие. Должно быть, он важная шишка, если Гровс так хочет его поймать.

— Других объяснений я не нахожу, — согласился Ауэрбах.

Он чувствовал, что Магрудер не спускает с него глаз, но сделал вид, что ничего не замечает. Конечно, лейтенант знает мало, но он достаточно умен, чтобы додумать остальное.

Ауэрбах посмотрел на юг от шоссе 40. Примерно в двух милях располагался небольшой городок Бойеро. Один из его взводов сейчас входил туда. Остальные кавалеристы Ауэрбаха рассыпались вдоль грязной проселочной дороги, ведущей от Бойеро к шоссе и на север к Аррибе по шоссе 24. Территорию дальше к северу контролировали кавалеристы из Барлингтона. Возможно, одиночке не проскользнуть сквозь такую сеть, но они живут в большой стране, а солдат у них не так уж много.

— И еще одно, — сказал Магрудер, пытавшийся во всем увидеть положительную сторону. — Ему не удастся нас обмануть, прикинувшись кем-нибудь другим. На дороге вообще нет людей.

— Тут ты совершенно прав, — кивнул Ауэрбах. — Здесь даже до появления ящеров было народа не так чтобы много. А теперь и вовсе никого не осталось.

За тяжелыми тучами солнце клонилось к далеким Скалистым горам, прячущимся за пеленой облаков. «Хватит ли у Ларссена мужества выйти на дорогу ночью?» — задумался Ауэрбах. Сам бы он и пытаться не стал. Во всяком случае на велосипеде. Быть может, на своих двоих… Таким образом у него увеличивались шансы ускользнуть от преследователей, но утром он рисковал оказаться на открытой местности, где его будет легко заметить.

По проселочной дороге к шоссе 40 скакал всадник. Ауэрбах заметил выбившиеся из-под шлема светлые волосы и хмыкнул — Рэйчел Хайнс ни с кем не перепутаешь.

Быстрый переход