|
Так и в медицине: больницы, клиники, даже врачи не поспевали за развитием самой медицины, как бы они ни старались. Хирургия сердца давно известна, но как долго лишь горстка врачей умела делать операции на сердце... Не все новшества оправдали себя в конечном итоге, были и ошибки, ложные шаги и повороты. Не всякое изменение ведет к прогрессу. Вот в больнице Трех Графств есть разумные консерваторы и сторонники решительных перемен. Среди тех и других - честные, добросовестные врачи, заслуживающие всяческого уважения, и ему, О'Доннелу, часто трудно решить, на чьей он стороне. Размышления О'Доннела были прерваны шумом моторов подруливающего самолета. Увидев среди пассажиров доктора Коулмена, нового патологоанатома больницы, О'Доннел поспешил ему навстречу. Дэвид Коулмен был несколько удивлен, что его встречает сам главный хирург больницы Трех Графств. - Рад видеть вас, - проговорил О'Доннел. - Доктор Пирсон не смог приехать, и мы решили, что кто-то должен сказать вам «добро пожаловать». О'Доннел умолчал о том, что Пирсон наотрез отказался встречать Коулмена, а Гарри Томаселли не было в городе. Вот и пришлось ехать О'Доннелу. Несмотря на трехчасовой перелет, габардиновый костюм Коулмена выглядел безукоризненно, волосы аккуратно причесаны. Он казался гораздо моложе своих тридцати с небольшим лет. Уже в машине О'Доннел сообщил Коулмену, что ему заказан номер в тихом и уютном отеле «Рузвельт», и спросил, не хочет ли он отдохнуть день, но тот пожелал завтра же выйти на работу. Он произвел впечатление сдержанного, уверенного в себе человека. О'Доннел поймал себя на мысли, что его тревожит, сработается ли Коулмен с Джо Пирсоном. Коулмен тоже немного волновался, думая о том, что ждет его в больнице. Это было его первое официальное назначение. Пропуская трактор-тягач на перекрестке, О'Доннел остановил свой «бьюик». - Мне хотелось бы вам кое-что сказать, - повернулся он к Коулмену. - У нас в больнице Трех Графств за последние несколько лет все же произошли некоторые перемены. Ваше назначение - это тоже одна из важных перемен, и я полагаю, что теперь последуют и другие. Коулмен вспомнил, какое впечатление на него произвело патологоанатомическое отделение в тот его первый короткий визит, и, утвердительно кивнув головой, спокойно сказал: - Не сомневаюсь. - Мы стараемся по мере возможности внедрять новое мирным путем, - продолжал О'Доннел, немного помолчав. - Но это не всегда удается. Я не из тех, кто считает, что следует жертвовать принципами ради сохранения мира. Я хочу, чтобы вы это поняли. Коулмен снова кивнул головой, но ничего не сказал. - В общем, - продолжал О'Доннел, - советую вам, где можно, действовать убеждением и не стрелять из пушек по воробьям. - Понимаю, - спокойно ответил Коулмен, хотя ему не совсем было ясно, что хотел сказать главный хирург. Если ему предлагают отказаться от нововведений, дабы не смущать чей-то покой, то они ошиблись, пригласив его на работу. Компромиссы не для него. Что за человек этот О'Доннел? А сам О'Доннел размышлял, правильно ли он поступил, сказав все это Коулмену. Больнице повезло, что она получила такого специалиста, и О'Доннелу отнюдь не хотелось сразу же оттолкнуть его. |
