— Дорогой, я не хотела…

Порывистым движением она сняла с него очки, обняла ладонями его затылок, заставив опустить лицо, и поцеловала в лоб.

— Ты ошибаешься по всем пунктам, — прошептала она. — Поезжай за Валентиной, я знаю, она тебя ждет. И кое-что еще.

—Что же?

Жозефина покусывала губы, не зная, стоит ли об этом рассказывать. Но все же решилась.

— Она ждет ребенка. Валентина беременна от тебя.

На несколько секунд у Альбана пропал дар речи.

— С чего ты взяла? — с трудом выговорил он. — Она тебе сказала, а мне — нет?

— Она ничего мне не говорила. Но это понятно без слов.

— Это ты понимаешь! Или думаешь, что понимаешь.

—Я в этом уверена, Альбан, вот и все.

Она отдала ему очки и вернулась к плите, оставив внука в полной растерянности. Валентина беременна? Как это может быть? Как давно? Уж не поэтому ли у нее так внезапно меняется настроение? Если это правда, и она ждет ребенка, то почему не хочет рассказать ему об этом? Пытаясь привести мысли в порядок, Альбан сел. Бабушка никогда не ошибается. Ее мнение неизменно оказывается верным, а предчувствия всегда сбываются. Главное для него сейчас — понять, какие чувства всколыхнуло в его душе это известие. Радость? Страх? Год назад, делая Валентине предложение, думал ли он о том, что у них будут дети? Нет. Ему хотелось доказать ей, что он ее любит. Ее отказ-шутка больно ранил его сердце, но в тот момент он точно не думал о детях.

Новорожденный… Альбан вспомнил о Софи. Когда родились племянники — Луи, Анна и Поль — он приезжал в клинику с игрушками для младенцев. Он был счастлив за брата и с удовольствием думал о прибавлении в семье. Альбан нечасто виделся с детьми Жиля и Софи, но по-своему любил их и всегда радовался, когда родители привозили их с собой на выходные. Для племянников Альбан был «дядей-который-управляет-самолетом», а еще — привозит экзотические подарки и путешествует по всему миру

— О чем задумался? — спросила Жозефина. — Не уверен, что хочешь стать отцом?

Она видит его насквозь! Ну как такое возможно?

— Ничего не понимаю. Я люблю Валентину и буду рад, если у нас родится ребенок. Но к чему эта таинственность? Она сомневается во мне?

— Она боится. Я поняла это, когда она рассказывала мне о себе, о своей жизни, о тебе. Она производит впечатление сильной женщины, но душа у нее ранимая.

— Что, по-твоему, я должен сделать? Помчаться к ней в Париж и сказать, что я самый счастливый мужчина на земле?

— Альбан, Валентина думает, что ты не знаешь о ребенке!

Под укоризненным взглядом бабушки он ограничился улыбкой.

— М-да, ситуация безвыходная.

Приятный запах наполнил кухню, и Альбан вдруг вспомнил, что умирает от голода.

— Скоро будет готово суфле?

— Через десять минут.

— Прекрасно. Я как раз успею позвонить.

Он вышел с мобильным в руке. Грузовики были на месте, но со стороны «Парохода» не доносилось никаких звуков. Наверное, рабочие устроили себе перерыв на обед. Интересно, чем сейчас занята Валентина? Может, у нее встреча с гинекологом?

Альбан направился к парку. Опавшие листья устилали землю красновато-коричневым с золотистым отливом ковром. Несколько дней назад Альбан попробовал было сгребать их в кучи, но ветер снова все разбросал.

Придя на свое любимое место, откуда лучше всего было видно море, он прислонился спиной к стволу яблони. Альбан рассчитывал, что теперь жизнь его станет проще и спокойнее, но каждый день приносил новые сложности. Валентина ждет ребенка, но сбежала с виллы. Он тратит деньги на ремонт «Парохода», хотя Жозефина категорически против. А действительно, будет ли он тут жить? Хочет ли он здесь жить и воспитывать своих детей? Не повторит ли он жизненный алгоритм родителей, который к тому же не принес им счастья?

Альбан вдруг задохнулся, словно кто-то с силой ударил его в живот.