– Вследствие кратковременного помешательства, – холодно добавила Карин.

– Он намерен поступить, как полагается, в интересах ребенка и тебя.

– Ну, конечно. Именно поэтому он даже не позвонил, чтобы извиниться за то, что заподозрил меня во лжи. – У Карин перехватило дыхание. – Впрочем, все это глупо. Меня не волнует, что думает и чему верит Рафаэль Альварес. Пожалуйста, поедем домой.

– Все, о чем я тебя прошу, быть честной, дорогая, по отношению к себе самой, к ребенку… и к Рэйфу.

– Не могу поверить. Ты что, защищаешь его?

– Для начала, Карин, ты могла бы быть с нами более откровенной. Почему ты убеждала нас, что вы встречались только однажды?

Карин во все глаза смотрела на мать. С ума все посходили что ли?

– О чем ты говоришь, мама? Мы действительно выделись всего лишь однажды. Зачем бы я стала лгать вам? Я не знаю, какую сказку рассказал тебе Рэйф и зачем, но…

– Я рассказал Марте все, что и следовало сделать с самого начала. Так было бы лучше для всех нас.

Карин резко обернулась. В дверях стоял Рэйф, одетый в простую черную футболку, вылинявшие джинсы и поношенные кожаные ботинки. В руках он держал огромный букет желтых роз.

Он выглядел неправдоподобно привлекательным. Глядя на его улыбку, Карин на миг представила, как бы это было, если бы он знал об Эми с самого начала, если бы вместе с ней ждал этого дня и пришел забрать их обеих домой…

– Здравствуйте, Марта.

– Доброе утро, Рэйф.

Марта улыбнулась, когда он взял ее руку и поднес к губам. Карин поймала взгляд, которым они обменялись. Она почувствовала, что вокруг нее что-то затевается.

– Здравствуй, Карин. – Он повернулся к ней, и под оценивающим взглядом его темных глаз Карин почувствовала себя неуютно. Она была без макияжа, платье не скрывало все еще выступающий живот и налившуюся грудь. – Сегодня для нас с тобой особенный день.

– Конечно, я отправляюсь домой. А твою фамилию вписали в свидетельство о рождении Эми.

– Эми?

– Да. Что тебя так удивляет? Ты же не думал, что я всю жизнь буду обращаться к ней «мой ребенок»? – спросила Карин с натянутой улыбкой.

– Наш ребенок, – тихо поправил Рэйф. – А тебе не пришло в голову, что стоило бы посоветоваться со мной?

– С какой стати? Ты хотел, чтобы твое имя было записано в графе «отец»? Оно записано. Все остальные решения я буду принимать сама.

– Что ж. Пусть будет Эми. – Он улыбнулся, но глаза его отливали сталью. – Мне нравится это имя, так что нет проблем.

Карин подумывала о том, чтобы сказать, что основная проблема состоит в его невероятном высокомерии, но потом решила не связываться. Ведь очень скоро Рэйф Альварес исчезнет из ее жизни.

– Кроме того, Эми можно считать сокращенным от Амалии, а это мое любимое женское имя.

Карин неестественно улыбнулась.

– Что ж, может, для кого-то из твоих женщин эта информация и бесценна, но мне абсолютно безразличны твои вкусы.

– Карин. – Марта откашлялась. – Дорогая, Рафаэль сказал только…

– Он слишком много говорит. Не ему, а мне предстоит растить Эми. Только мне.

– Ну, я не знаю… Может… Рэйф, ты не хочешь кое-что сказать Карин? Я думаю, уже пора.

Карин настороженно наблюдала за происходящим. Марта волновалась и покусывала верхнюю губу. Это было странно, потому что ее не так легко было вывести из равновесия.

– О чем? – как можно равнодушнее спросила Карин.