– Всего несколько футов. Раньше туда существовал ход.

– И оттуда тоже, – прибавила Пенелопа.

– Например, из погреба в пабе вниз шли ступени. Но этот ход еще в девятнадцатом веке заложили – потому что небезопасно.

– Ну еще бы! – воскликнула Мария. – Людям обычно неохота иметь дело с мертвыми… Как интересно!

Она взглянула на Пенелопу, Та поморщилась:

– У любого из нас и без того хватает забот с мертвецами. Они нам прямо покоя не дают.

Она подняла бокал, внимательно поглядела, будто никогда прежде не видела, потом медленно пригубила вино.

– Это уж точно, – кивнула Мария. – Но нас больше должно беспокоить будущее.

Они сидели молча, вглядываясь в глубь сгущающейся ночи, наслаждаясь сигаретами. Где‑то рядом крикнула сова. Жасмин приветствовал их сладким ароматом. Он уже отцветал: опавшие лепестки усеяли каменные плиты садовой дорожки – будто нарочно брызнули белой краской.

– По‑моему, – опять заговорила Беттина, – хорошо бы переход от жизни к смерти происходил как можно медленнее. Потому подземный город так строили, чтобы он был точь‑в‑точь как тот, что на поверхности. – Раскинув руки, она повалилась на стол, словно пытаясь его обнять. Пенелопа успела подхватить бутылку, чтобы не разлилось вино. – Только внизу, во всех комнатах в домах, и на всех улицах и вообще везде‑везде полно земли – вот и вся разница. И глины полно. Потому что мертвым ведь не нужно дышать, например. Так что земля там – до потолка.

– Жуть какая! – сказала Мария. – Любопытная, конечно, мысль, но в христианскую доктрину не вписывается, да?

– Разумеется, – сказала Пенелопа, сочтя, что иностранную гостью следует защитить. – Просто у Беттины больное воображение. Да и подвыпила она, сами видите.

– Нич‑чего подобного! – запротестовала Беттина. – Вот ваш сад, например, он внизу тоже существует. Там за столом сидят мертвецы. Мертвецы таким сексом занимаются, что…

– Прекрати сейчас же! – рявкнула Пенелопа. Яростно потушила окурок. – Что за чепуха, Беттина! Откуда ты этого набралась?

– Ты не хочешь со мной согласиться, потому что боишься, вот что! – И Беттина погрозила ей пальцем. – Да о чем ты, как такое возможно?

Они заспорили, но языки их уже заплетались. Их пререкания оборвал тонкий голосок: наверху кто‑то заплакал.

– Ой, мне пора, это Иштар! Бегу, девочка моя! – всполошилась Беттина.

Она осушила остатки вина и бросилась вверх по лестнице. Бежевое платье хлопало по ногам.

Пенелопа и Мария помолчали.

– У нас тут не все сумасшедшие, – промолвила наконец Пенелопа. – Вы не думайте. Просто она как выпьет… А ей много не надо.

– Многие религиозные догматы совершенно безумны. Или, кажется, нарочно задуманы так, чтобы довести до безумия нас. Любопытно, я как раз сегодня вспоминала одну книгу. Прочла недавно – ее написал Итало Кальвино, и по‑итальянски она называется «Le citta invisibili»,[14] он в ней рассуждает о городах мертвецов. Он, правда, обращает все в своего рода шутку. В Англии и сейчас наверняка есть эксцентричные писатели, которые пишут книги в виде мудреных, закрученных шуток, этаких шуток всерьез.

– Насколько мне известно, Беттина вообще ничего не читает. И уж точно не по‑итальянски. – Пенелопа засмеялась от такой странной идеи. – Возьмите еще пирожное, Мария.

– Может, и нам стоит иногда относиться к собственной жизни, как к шутке всерьез.