- И ведь не возразишь, - шепнул Укс, но его заглушили аплодисменты.

На этот раз хлопали не так бешено, скорее, задумчиво, зато продолжительно.

- Все правильно, - бахая широкими ладонями, подтвердил кондуктор. - Молодец, Островитянская! Только про ледей напрасно. Ну, какие у нас тут леди?

- Я - леди, - призналась Катрин и улыбнулась. - Так уж вышло, братишка. Теченья жизни непредсказуемы, и курс у нас пока изрядно рыскает.

- Нет, если в этом смысле, то конечно, - согласился балтиец. - Лично мне леди вообще никогда не мешали. Пускай будут.

Когда шпионка и Укс зашли в отдел, товарищ Островитянская сидела за столом, обхватив красивую голову ладонями, и очевидно, жутко рефлексировала. Прапорщик Москаленко мялся у несгораемого шкафа.

- Прилично, - кратко оценил судьбоносное выступление, Укс, знающий свою родственницу как облупленную.

- Вот и я говорю, - поддержал прапор. - По делу и от души.

Завотделом тяжко вздохнула:

- Такой исторический момент, а я мямлю, мямлю... Гагара безмозглая. Непростительно. Прям хоть топись.

- Ну, эти фантастически-нелепые идеи по утоплению ты отставь, все равно ничего не выйдет, - сказала Катрин. - А речь была глубоко правильной, потому что истинно верной.

- Язва ты, Светлоледя. И угнетательница политически незрелых народных масс беззащитного первобытнообщинного строя, - пробормотала Лоуд.

- Товарищ капитан, к чему тут ирония?! - встал на защиту завотделом Москаленко. - Хорошо ведь было сказано. Я с бойцами и обуховскими красногвардейцами стоял - одобрили единодушно.

- Я тоже одобрила. И тоже единодушно, - призналась Катрин. - Иронизирую из вредности. Правильные были слова. Учитывая ситуацию, видимо, единственно правильные.

Лоуд глянула из-под руки:

- Правда?

- Не дури. Когда я тебя обманывала?

- Ладно, - оборотень как-то очень по-человечески хлопнула ладонями по столу. - Работаем дальше. Время поджимает. Нужно закругляться. Мандатная комиссия проходу не дает: "в протокол данные занести, в протокол занести...". Тьфу, устроили из рабоче-солдатского съезда отвратительную бюрократическую волынку. Что мы тут, сионские мудрецы, сомнительные протоколы бесконечно разводить? Погубит нашу революцию вся эта страсть к бумагомаранию. Кстати, нужно допросы завершить и точки расставить. Катерина, с есаулом беседовать будешь?

- На хрен он мне сдался? Суть мы знаем из трепа Ганна, подробности не интересны. К тому же он на наркотике сидит, ты сама принюхивалась. Нет, он мне еще тогда надоел, с полным набором пальцев. Моя ошибка, признаю.

- Не ошибается тот, кто ничего не делает, - напомнила товарищ Островитянская. - Какие предложения будут? Передавать мальчиков-поганцев ЧЮКе не стоит, эти шмондюки там такого наплетут, а газетчики подхватят...

- Собственно, какие тут предложения могут быть? Обоих кураторов в подвал и пломбу в лоб, - мрачно молвила Катрин. - Заслужили.

- С беззубым я бы еще побеседовала. Что-то я его вообще не поняла, - заявила оборотень и слегка замялась. - К тому же, как-то двулично выходит. Только что я глубоко и исторически вещала насчет аккуратности обвинительных приговоров, и тут же завизирую отправку в подвал.

Укс в полном изумлении воззрился на названную родственницу:

- Ты в своем уме?! Ты теперь гуманистка и противница смертной казни? Сейчас Логос вконец облюется.

- Чего ему облевываться, это же временно, пока я при исполнении обязанностей завотделом, - успокоила Лоуд. - Тут считанные часы остались, а я вдруг сфальшивлю и опущу планку личного уровня политического самосознания? Не будет такого облома! Кстати, ты же, Светлоледя сама талдычила "давай для прикола никого убивать не будем, возвысимся непомерно мыслёй и духом".