Катрин рискнула бы - можно снять двоих ближайших, одновременно нырнуть за витрину. Темнота поможет да и удовлетворительную скорострельность маузеров не будем отбрасывать. Но Лоуд... Завалить этого наглого "миланца" ничего не стоит - он лишь частично прикрыт не очень высокой товарищ Островитянской. Но револьвер - механизма простая и бездушная, пружина спуска легко сработает в дрогнувшей, пусть и уже мертвой, лапе. Голова у профессора умная, многоликая, но вполне пулепробиваемая...

- Тифина! - предупредил один из керосиновых призраков. - Леди Катарина, нам лучфе спокойно погофорить. Мы фас ждали здесь, у арсенальный залы и не офиблись. Профу минутку фнимания!

Он. "Иванов". Манера говорить характерная и описание соответствует: невысок, залысины. На боку в кожаной сумке весит какая-то хрень, вроде увесистого цилиндра противогаза. Запасливый какой, вот об этом не упоминали. В остальном все совпадает. Ганн говорил про акцент, не умея идентифицировать оный - псевдо-коммунист и сам наполовину англоязычен, как все детишки Сети, да еще нарочито свою речь замусоривает. А гражданин "Иванов" у нас явно из немцев, видимо, баварец. Спасибо нашим знакомым переводчикам, пусть поверхностно, но насчет диалектов просветили.

- Отпускаем женщину, потом разговариваем, - резко предложила Катрин.

- Не гофячитесь. Эфто не женфина, а тофарищ Остроффитянская. И лишь ее прифутсвие позфоляет нам гофорить, но не стрефлять. Очень скорофалительно стрефлять, - подчеркнул свою мысль Иванов. - Оруфие мы фсе опускаем. Кроме фот того рефольвера. Пусть подстарфует от фашей меткой руфи. Мы с фами хорофо знаем, фто фрау Остроффитянская - персона, фесьма ценная русской рефолюции и лично фам.

Изъяснялся герр Иванов на смехотворнейшем русском, но мысли свои доводил до собеседника исчерпывающе. Пистолет он, кстати, действительно опустил, темные фигуры между витрин, тоже отвели стволы винтовок.

Значит, переговоры. Катрин тоже опустила "маузеры".

- Благорафумно, - одобрил худосочный Иванофф. - Перейду к фути дела. Тофарищ Остроффитянская имеет представлять рукофодящий роль в данной рефолюционной дейстфительности. Фы, как коммунистка и болфивичка, отлично это понифаете. Фариант прост: фаши услуги в обмен на физнь и безофасноть министра!

- С какой стати я вдруг "министр"?! - придушенно возмутилась товарищ Островитянская. - Не будет у нас этого опозоренного историей звания! Требую в переговорах меня именовать "исполняющая обязанности народного комиссара"!

- Как уфодно, - не стал возражать Иванофф. - Не о фас речь. Я обращаюсь фот к этой белокурой фударыне.

Он демонстративно повернулся к вооруженной собеседнице:

- Суть предложения фам ясна, фрау Катарина?

- Не совсем, - призналась Катрин. - Во-первых, вы чересчур "фыкаете", а во-вторых, меня смущает ваше страстное стремление поменять замечательную товарища Островитянскую на какие-то неопределенные "мои услуги". Чудится неприятный сексуальный подтекст и дурной вкус.

- Фексуальный? - явно не понял собеседник.

Так, а Иванофф ведь не совсем то, чем его считали. Несомненно, человечек земного и здешнего происхождения, но какого "года выпуска"? Явно не ХХ век. О сексуальной революции^[60] бедолага вообще не осведомлен. Еще и старательно "сударыня" пытается использовать. Учтив не по-современному герр Иванофф.

- Не суть важно какой подтекст, это я к слову, - пробормотала Катрин. - Просто объясните - какой вам смысл менять видного деятеля революции на мои неочевидные услуги? Вы ведь тут так старательно и прилежно контрреволюцию учиняли, гражданскую войну провоцировали?

- Не фофсем. Мы меняли цефь софытий. Федущую туда, - Ифанофф указал стволом пистолета куда-то далеко вперед, в сторону античных залов. - Нам не нуфна фойна. Та-та, та самая, фы знаете.