|
Так вот… о чем я говорил… Люди придут посмотреть на вас, вернувшихся с того света, и захотят знать, как это было возможно. Мы посоветовались с Гримом и Берси. Можно сказать вот что: Рагнора с того света гневалась на то, что ты ушла из дома без моего разрешения. Поэтому пыталась забрать с собой других домочадцев. Но ты вернулась, и тогда она ночью выпустила из могилы Приянку. Но запретила рассказывать, что там, на том свете! – Сверкер вновь повернулся к младшей дочери и предостерегающе постучал пальцем по кончику ее носа. – Ничего не выдумывай.
Прияна надула губы. Ей очень хотелось поиграть в «возвращение с того света», но подружек, дочек Вайши и Норимы, к ней в эти дни не пускали. «И я же еще оказалась во всем виновата», – подумала Ведома. – Послушай! – Сверкер подался вперед и взял ее за руку. – Ты – моя дочь, внучка моей матери и правнучка Харальда Прекрасноволосого. Я был бы дураком, если бы пытался сломать твою волю. Я уже понял, она у тебя из того же крепчайшего железа, что была у бабки Рагноры. И, клянусь Одином, я был бы огорчен и разочарован, если бы это оказалось иначе! Но мы – родичи, мы члены одной семьи, и нам не надо биться между собой, чтобы выяснить, у кого воля крепче. Мы все должны заботиться о благе нашего рода. А сейчас дела таковы, что само его существование под угрозой. Ты ведь знаешь, что случилось с Зоряном? Ведома кивнула и впервые подала голос: – Если бы его женой и правда оказалась я, то сейчас я была бы пленницей в Ладоге! – Тогда я собрал бы войско и уже стоял бы в поле возле Ладоги, вызвав Ингвара сына Хакона на бой! Ты же не думаешь, что я бросил бы мою родную дочь в таком положении? Он был прав: захвати Альдин-Ингвар Ведому вместо Нежаны, война была бы неизбежна. И она разразилась бы уже сейчас. Об этом Ведома как-то раньше не думала. – Да нам повезло, что этот дурень увез не тебя, а твою девку! – продолжал Сверкер. Когда Ведома объявилась, он сразу понял, что судьба обошлась с ним куда милостивее, чем он было думал. – Ингвар-младший первым нанес удар, но угодил в пустоту. Теперь он открылся, и мы можем ударить его мечом по шее, пока он не успевает защититься. Ведома вообразила, как бьет мечом по шее Альдин-Ингвара, но сочла это неубедительным. И стала слушать дальше. – Зато теперь мы точно знаем, чего они, эти внуки Ульва волховецкого, от нас хотят, – оживленно продолжал Сверкер, ободренный вниманием в ее глазах. – Ингвар ладожский сватался к тебе. А когда подумал, что тебя отдали другому, то пошел на этого другого с оружием. Они ни перед чем не остановятся, лишь бы захватить наши земли! Мы сидим посередине между их северными и южными владениями и очень сильно им мешаем. И пришла пора нам защитить себя. Если бы у меня был взрослый сын, я поставил бы его во главе войска. Но мои сыновья еще слишком малы. У меня есть только ты. Теперь Ведома представила себя верхом на коне, с копьем и щитом, а позади – отцовский стяг и ряды войска в блестящих шлемах. И едва не засмеялась. – Через твой брак с Зоряном я хотел обрести такого сына. У нас был общий враг, и я надеялся, что вдвоем мы его одолеем. Но Зорян оказался слабоват. И теперь нам нужно искать другого союзника. Есть и другие люди, которым стоит опасаться внуков Ульва. Надеюсь, они окажутся поудачливее. Ты понимаешь, что нам пришла пора защищать себя? – Понимаю. – И тут многое зависит от тебя. Если мы с тобой будем в ссоре, это все равно как если поссорятся меч и щит воина. Воину тогда конец. Мы с тобой должны быть заодно. – Чего ты хочешь? – Я хочу, чтобы ты больше не бегала от родного отца и помогла мне защищать наследие предков. Наш родич Хринг не для того утвердился в этом краю, чтобы уступить все внукам Ульва! Бабка Рагнора сорок лет боролась за то, чтобы укрепить свой род в этой земле. |
