Виола уже видела эту комнату с момента ее косметического ремонта, поэтому для нее не была открытием ее поменявшаяся обстановка. В то же время она ощутила, что что-то неуловимо изменилось. Это изменение не заключалось в появлении какого-то нового предмета обстановки; напротив, по ее впечатлению, что-то было скрыто или исчезло.

В то время как в голове Виолы промелькнула эта мысль, она с ужасом увидела, что Беатрис вошла в номер 16.

— У меня назначена встреча с Гойей, — властно произнесла она. — Естественно, я хочу, чтобы она прошла наедине. Пожалуйста, оставайся снаружи, Грини, или подожди в своей квартире. Я присоединюсь к тебе там.

Виола закусила губу, осознав, что столкнулась со сложностью, которая, она надеялась, никогда не возникнет. Ситуация была деликатной, потому что у нее не было власти, чтобы принуждать девушку. Ей приходилось прибегнуть к помощи личностного элемента — если же это не сработает, тут она была бессильна.

— Я получу хорошую взбучку, если твои родители узнают об этом, — взмолилась она. — Будь милосердна и прекрати это.

— Но я должна пойти, — пояснила Беатрис. — Я должна знать свое будущее, потому что это связано с тобой.

— Со мной? Если сейчас ты подведешь меня, то у меня не будет никакого будущего. Я уже никогда не найду другую работу!

Преодолев половину пути к столу, Беатрис развернулась, чтобы посмотреть на Виолу. Она торжествующе рассмеялась, потому что их положение поменялось, и теперь она была главной. Несмотря на свою досаду, Виола не могла не восхититься ею. В этот момент Беатрис выглядела красавицей, идеальным примером юношеского очарования: ее темные глаза выдавали ее озорное настроение, а щеки пылали от волнения. В своих белоснежных горностаевых пальто и шапке она напоминала принцессу, сошедшую со страниц сказки Ганса Кристиана Андерсена.

— Дорогая, — сказала она, — тебе великолепно удаются слезливые реплики. Но я невосприимчива к этому. Пришло время тебе понять, что я свободный человек, а не породистый пекинес.

— Мисс Грин.

Виола обернулась на звук голоса майора Помероя. Тот стоял у открытой двери номера 16 и все еще вертел в руках листок бумаги.

— Сегодня утром звонили из какой-то студии, — произнес он, растягивая слова. — Они хотели узнать ваш номер. Я сказал им, что мне нужно уточнить его и что мы перезвоним им позже. Боюсь, моя секретарша была слишком занята, чтобы заняться этим… Возможно, вы захотите поговорить с ними сами. Это было бы более приемлемым решением. Телефонная будка в холле свободна.

Слушая его, Виола почти задохнулась от волнения. Случилось чудо — студия на самом деле вспомнила о ней. Вероятно, они подбирали актеров для нового фильма, и им требовались девушки ее типажа. У нее даже был шанс получить маленькую роль, а если этого и не произойдет, она все равно снова попробует сниматься в кино.

Передав свое послание, майор обратил свое внимание на застрявший в дверном проеме шкаф мисс Пауэр. Взволнованная и окрыленная, Виола уже собиралась ринуться вниз по лестнице в холл, когда вспомнила о Беатрис.

Она взяла на себя ответственность. Невозможно было оставить Беатрис одну в чужом для нее доме. Даже если оставить Мака на страже, это не станет оправданием ее отсутствия, ведь условия соглашения предусматривали ее личное присутствие рядом с наследницей.

— Спасибо, майор, — сказала она вслед Померою через открытую дверь. — Я позвоню им из вашего офиса, когда буду уходить.