|
Ведь именно Сайрак знал, что корона находится у миссис Дэнис, именно Сайраку было известно, что Дэнис куда больше заинтересован в получении страховки, чем в возвращении фамильной драгоценности, которая ему не нужна, но с которой он не может расстаться по престижным соображениям. Сайрак сделал попытку заставить Дэниса петь, но тот послал шантажиста ко всем чертям. Но и Сайрак сумел задеть Дэниса за живое: он заявил, что отправится в «Глоуб энд Консолидейшн», выложит им все о короне и без хлопот положит в карман тысячу фунтов. Словом, страсти разыгрались, и в конце концов Дэнис испытал на Сайраке прочность каминных щипцов. Причем достаточно успешно. Покончив с Сайраком, он поспешил уйти, однако, прежде чем покинуть квартиру, он подсунул под руку убитого второй лист письма, украденного им у Ирен. Ему хотелось, чтобы на его жену пало обвинение в убийстве — он уже давно искал возможность расплатиться с ней за то, что она уязвила его самолюбие. И когда такая возможность представилась, он поспешил воспользоваться ею.
Кэллаген глубоко вздохнул и добавил сокрушенно: — Теперь я, конечно, понимаю, что поступил глупо, взяв это письмо. И мне следовало сразу же сообщить вам об убийстве, а не ждать следующего дня. Но… поверьте мне, Гринголл, я был совершенно ошеломлен… Я должен был прийти в себя, все обдумать… а для этого требовалось время. И еще эта тысяча фунтов, которую я принял от Дэниса! Чертовски неприятная ситуация! — И все же мне хотелось бы знать, где сейчас находится первый лист письма Паолы Дэнис, — сказал Шеррик. — Конечно же, его уничтожил Дэнис, — ответил Гринголл. — Он не мог допустить существование такой улики — ведь она могла сорвать весь его коварный замысел. Я полагаю, что в отношении этого у нас не может быть никаких сомнений. В комнате воцарилось молчание. Его нарушил инспектор Шеррик. — Ну, сэр, — обратился он к своему шефу, — что мы теперь будем делать? Гринголл сосредоточенно выколотил свою трубку, снова набил ее, а затем поднял глаза на сидевшего в кресле детектива. — Слим, — сказал он, — мы знакомы уже много лет, и вы отлично знаете, что я вам не враг. Скорее наоборот! Однако если вы и впредь сохраните подобный стиль ведения расследования, то я могу вам гарантировать, что в недалеком будущем вы очутитесь в таком положении, из которого не выберетесь. И моя слабость к вам тогда тоже не поможет. Как человек, который ценит ваше мастерство, я говорю вам: с этим надо кончать! Ведь история с Сайраком — далеко не первый пример вашего вольного обращения с законом! Кэллаген встал. — Гринголл, — воскликнул он, — вы неповторимы! Я никогда не забуду ваше отношение ко мне, и, если когда-нибудь случится, что я могу оказать вам услугу, то тотчас. — Хватит! — прервал его Гринголл. — Хватит с меня ваших излияний! Считайте, что вам повезло… повезло в последний раз. И чем крепче вы вобьете это себе в голову, тем для вас будет лучше! А сейчас уходите, пока я не передумал! Но никуда не уезжайте. Расследование еще не завершено, так что вы можете понадобиться инспектору Шеррику. — Я в любой момент к вашим услугам… Инспектор Шеррик знает, где он может меня найти. — Он улыбнулся, а потом негромко добавил: — Однако согласитесь, Гринголл, с тем, что мы все достигли того, чего хотели. Вы клеймите мои методы, но ведь намерения у меня были самые лучшие — и так было всегда. И достигнутые результаты устраивают всех. В любых обстоятельствах поступать наилучшим образом для всех и для себя — таков стиль «Сыскного агентства Кэллагена»! Взгляд, которым окинул его Гринголл, мог бы испепелить камень. — Убирайтесь! — рявкнул он. — Убирайтесь немедленно, если не хотите выслушать, что я о вас думаю! Улыбка Кэллагена стала еще лучезарней. |
