А потом застыл.

Обратно документ отматывает.

Это уже серьезно… Обычно Дымок все с первого раза понимает.

Читает Дымок по второму разу. Напрягся весь, даже дыхание затаил. И вдруг – как завопит!

– Серж, ты гений! – вскакивает. – Ты гений! Гражданство! Конечно, гражданство! Как я сам не догадался!

И вокруг нас с Анной носится горным козлом перед случкой.

– Дымок, кончай беситься! – говорю. – В чем дело?

Дымок наконец‑то остановился.

На меня смотрит – и глаза прямо лучатся от радости.

– Дядюшка не все учел! Мы его обыграем!

Оружие от роботов получить нельзя – просто так попросить не получиться. Но если нельзя попросить, почему бы не приказать?

Можно стать гражданами Хоккайдо. Людей в Хоккайдо уже сто лет нет, и получившие гражданство торговцы будут его единственными гражданами. И смогут самих себя избрать на руководящие посты. И тогда просить оружие уже не придется. Все соты Хоккайдо будут под контролем торговцев. И можно будет не просить оружие, а просто приказать роботам защищать торговцев.

– Если у тебя все выгорит, Дымок, – говорю, – это же…

– Никаких если, Серж, – Дымок спесиво перебивает. – Я только что просмотрел доконфликтные законы Хоккайдо. У меня… у нас все получится.

– Неужели спасемся от Дядюшки Сэма? – Я не особо чувствительный, но тут от внезапной надежды у меня даже голос задрожал. – Смогут роботы Хоккайдо защитить торговцев, когда Дядюшка разделается с Империей и Конфедерацией?…

– Нет, – Дымок головой мотает. – Боевые возможности Хоккайдо несопоставимы с возможностями Дядюшки.

Ну да, конечно…

Неожиданных спасений не бывает. Мог бы губу и не раскатывать. Даже гражданство Хоккайдо нас от Дядюшки не спасет. Жаль…

Стоп! Но если спастись нельзя – чего же он похотливым козлом носился?!

– Нет, – Дымок снова головой мотает. – Открыто противостоять диким роботам Хоккайдо не сможет. Но это и не потребуется. Теперь это уже не потребуется.

Я ничего не понимаю. Если противостоять Дядюшке роботы Хоккайдо не смогут – то что же нас спасет?

Одно понимаю – снова Дымок чего‑то задумал. Глазенки у него загорелись, от всяких меланхолий и депрессий и следа не осталось. Так и рвется в бой! Очень ему хочется с Дядюшкой поквитаться. И даже не за то, похоже, что Дядюшка сотню лет людей изводит – а за то, что он посмел Дымка пересчитать.

– Дядюшка думает, что это он поймает императора, а с ним и все человечество в капкан, – говорит злорадно. – Но теперь мы превратим этот капкан в двойной! И сами поймаем Дядюшку в его собственную ловушку!

Дядюшка рассчитывает как?

Император думает, что Дядюшка переключился на решение шахматной задачи, и стал на время беззащитен, и готовится нанести удар по его заводам.

Кроме императора ударить по дядюшке некому. Конфедералы так боятся императора, что про Дядюшку вообще не вспоминают. Да Дядюшка к тому же следит со своих спутников за всеми передвижениями военных, и неожиданного удара от конфдералов может не опасается.

Когда армия императора вторгнется в Северную Америку, Дядюшка даст ему втянуться глубже на материк – а потом обрушит на имперцев все свои силы, накопленные за недели перемирия. И имперцам не спастись…

Но Дядюшка не учитывает, что Хоккайдо можно взять под контроль. Конечно, в открытом противостоянии даже все роботы Хоккайдо против его армад не много смогут – но вот если все силы Дядюшки будут стянуты на окружение вторгнувшихся имперцев… Неожиданный удар стыла, откуда Дядюшка вообще никакой опасности не ожидает – это может принести удачу, если удастся пробиться к его компьютерам прежде, чем Дядюшка успеет оттянуть часть сил с избиения имперцев на свою собственную защиту.