Хелен была в голубом платье, подчеркивающем тонкую талию и округлые бедра, на ногах — шелковые чулки и темно-синие туфли на высоких каблуках. Длинные светлые волосы были убраны в узел на макушке, несколько тонких прядей обрамляли лицо. Ее элегантность и утонченность удивили его. Она слишком быстро меняла обличье, выглядела то молоденькой Лолитой, то коварной и алчной охотницей за деньгами, то обычной земной женщиной в джинсах и свитерах, то превращалась в сказочную принцессу или леди из высшего общества.

Его всегда считали человеком прагматичным, чей ясный, не затуманенный эмоциями ум всегда вел к успеху в делах бизнеса, он легко вычислял людей. Так почему не вычислил собственную жену?

— Выпьешь? — коротко спросил он.

— Позже за ужином. — Хелен бросила на мужа быстрый взгляд и села за стол.

Леон, заняв место напротив жены, внимательно наблюдал за ней, пока Анна сервировала первое блюдо. Хелен оставалась для него загадкой. Красивая, целомудренная, любящая и сострадательная, к тому же страстная и динамичная — неудивительно, что он все время напряжен.

Никогда ни одна женщина не занимала его мыслей больше, чем минут десять в день, сейчас же, задумавшись, он не замечал вкуса еды.

Анна подала главное блюдо, и Леон встрепенулся.

— Завтра у меня деловые встречи до позднего вечера. — Она его жена, и ему не стоит отчитываться перед ней, нужно сосредоточиться на бизнесе. — Я договорился с Мэри Стефано, она отвезет Николаса вместе с тобой в садик. Младшие дети Мэри посещают его и очень довольны.

Хелен удивленно подняла глаза. Ужин проходил в молчании, и она надеялась, что улизнет в спальню, не перекинувшись с мужем и парой фраз. Он ковырял мясо вилкой, и напряжение, с каким он это проделывал, чувствовалось даже на расстоянии, хотя их разделял огромный стол.

— Могу ли я сказать «нет»? — спросила она.

— Во всяком случае, это ничего не изменит.

— А если садик мне не понравится? — холодно поинтересовалась Хелен, пряча гнев. — Прежде чем решать вопросы, связанные с ребенком, ты должен посоветоваться со мной.

Леон посмотрел на жену и вопросительно поднял бровь.

— Поверь моему слову, этот детский сад — лучший в Афинах, и так как мальчик уже знаком с детьми Мэри, он быстро адаптируется в новых условиях.

— А почему я должна доверять тебе? — Хелен хотелось поспорить, слишком быстро этот человек начал подчинять их с Николасом жизнь своим законам. — Ты заставляешь меня ужинать с тобой, а не с мальчиком, требуешь переодеваться к столу. — Она отодвинула тарелку. — А я не желаю подчиняться твоим правилам. Я не люблю садиться за стол перед сном. Предпочитаю легкий обед и ранний ужин. — Хелен понимала, что говорит глупости, и, чтобы остановиться, взяла стакан и сделала большой глоток вина.

— Интересно, как мы перескочили с обсуждения дошкольного заведения на прием пищи. Женский ум для меня тайна. — Его темные глаза ощупали ее тонкую фигурку, остановились на глубоком декольте, и в них запрыгали смешливые огоньки. — Довожу до твоего сведения, если ты не заметила, — я крупный мужчина, и маленькая яичница с ветчиной и бутерброд с сыром меня не удовлетворят. Хотя я могу понять, что они вполне удовлетворят Николаса или кого-нибудь твоего размера.

Ее неожиданно оскорбило замечание насчет маленького роста, хотя она не возражала против того, чтобы он называл ее «моя крошка» во время занятий любовью. В голове внезапно всплыли и бутерброды, которые она предложила ему, когда он впервые посетил ее дом.

— Тебе следовало сказать мне тогда, что ты очень голоден.