– Не переживайте, Антон Васильевич. Я вижу, что вы хотите сказать нечто важное, а потому даю вам своё слово.

– Его более чем достаточно, – успокоился Туркул. – Дело в том, что мы полностью восстановили разведывательную сеть внутри СССР, почти до основания разгромленную несколькими годами ранее. Более того, нам удалось проникнуть в самое нутро партии большевиков и даже ОГПУ. Результаты вы можете видеть.

– Результаты? Позвольте, что-то я ничего такого не заметил, хотя мне регулярно докладывают о происходящем в мире, в том числе и в СССР.

– Прощу прощения, но нужно иметь своего рода линзу, чтобы увидеть истинную картину, – улыбнулся довольный собой Председатель РОВС. – На самом деле нет никаких «троцкистов-террористов», о которых трубит вся советская и даже европейская пресса. Убийства чекистов, смерти Мехлиса и Чичерина, готовящийся в Москве процесс – всё это наших рук дело. Даже решение о ликвидации Троцкого, принятое в ОГПУ, не состоялось бы без приложенных нами усилий. Просто было решено, что не стоит громко объявлять о своей причастности. Гораздо эффективнее оказалось свалить ответственность за смерть одних наших врагов на других. Пусть они пожирают друг друга, ослабляя себя. Мы же тем временем будем готовиться.

Югославский король задумчиво смотрел на гостя, вращая в руках наполненный красным вином бокал. И вино в этот момент казалось ему чрезвычайно похожим на свежую кровь. Ту самую, которой он насмотрелся. Ту, которую ещё явно предстоит увидеть в больших количествах. Но лучше, когда кровь принадлежит врагам. Именно в этот момент он окончательно решил не просто дослушать до конца, но и сделать определённые шаги навстречу. Ведь угрозу со сторону СССР нельзя было не учитывать. Если же появится реальный шанс уменьшить её… глупо не воспользоваться.

– Познавательно. И достойно всяческой похвалы в ваш адрес и в адрес тех, кто сумел осуществить столь умелую комбинацию. Вы ослабляете своих врагов. Но ослабляют не просто так. а с конкретной целью. Кутепов мечтал о том. что внутри СССР поднимутся восстания. Вы же не романтик-мечтатель. Тогда что?

– Используя засланных в СССР агентов в ближайшие годы мы можем добиться хаоса, всеобщей подозрительности и очень заметного снижения боеспособности Красной армии. К моменту, когда я стал Председателем, в РОВС было более пятидесяти тысяч бойцов списочного состава, из них немногим менее двадцати активного, готового в месячный срок «встать в строй». Сейчас идёт перевод «списочного состава» в активный, равно как и усиление за счёт КИАФ, иных, менее значимых структур, а также «свободных стрелков».

– Успехи?

– Более половины членов КИАФ, недовольные бездействием руководства и самим Кириллом Владимировичем Романовым, уже изъявили желание присоединиться к РОВС. Немала часть движения «младороссов». Те люди. которые недовольные соглашательской политикой руководства и тем более попытками искать компромиссы с коммунистами. При благоприятном стечении обстоятельств мы в следующем году готовы будем заново сформировать до десяти дивизий, должным образом вооружённых и оснащённых.

– Своеобразный Экспедиционный корпус… Внушительно.

Карагеоргиевич призадумался. Десять дивизий, пусть даже пехотных, вооружённых стрелковым оружием – это внушало уважение. Его гость был настроен решительно, явно рискнув поставить на карту всё, что имелось. Деньги, агентуру в СССР, оставшийся от некогда могучей русской армии личный состав. С другой сторону, а был ли у него выбор? Или рискнуть всем, или медленно «умирать от истощения», надеясь неведомо на что, находясь за пределами своей страны.

Становилось понятно, что Председатель РОВС хотел от него. Поддержки.