Выйдя из банка и направляясь в гостиницу, она мысленно твердила себе, что теперь она богата, хотя, положа руку на сердце, не чувствовала никакой перемены.

Теперь нужно поскорее разыскать Мэтта, он должен узнать, что все подтвердилось, хотя бы отчасти. Пусть не пятьдесят тысяч, но все равно это целое состояние.

Переходя улицу, на другой стороне которой была их гостиница, она вдруг почувствовала, что от первоначальной пьянящей радости у нее не осталось и следа. Реальность была такова, что ей достались краденые деньги, на которые она, по сути, не имела права — ни малейшего.

— Мэм! — Это был портье. — Мэм! Тут для мистера Маккриди телеграмма.

— Да, благодарю вас.

Телеграмма была на стандартном, сложенном вдвое листке желтой бумаги; по всей видимости, это и был ответ, которого ждал Мэтью. Но именно сейчас его, конечно, не оказывается на месте! После некоторого колебания она положила телеграмму в сумочку и быстро спросила:

— Где здесь ближайшее заведение, в котором играют в карты? Самое ближайшее?

Ее снабдили целым списком, и она не медля направилась на розыски. Может быть, Мэтт и не будет в восторге, но она не собирается сидеть на месте и покорно ожидать, когда он соизволит явиться и наконец расскажет, в чем дело. Далеко идти ей не пришлось: за первой же дверью, которую открыл ей огромный детина в черном костюме, она увидела Мэт-та, сидящего за столом в дальнем конце комнаты.

— Дамам вход запрещен, — решительно заявил детина.

— А я и не дама, — мрачно заявила она. — Я наследница.

— Что-что?

Пока привратник соображал, что это может значить, Верена, проворно проскочив мимо него, направилась сквозь облака удушающего сигарного дыма к столу, где сидел Мэтью Морган. Она бросила быстрый взгляд на стопки фишек перед ним и спросила:

— Надеюсь, ты закончил?

— Эй, дамочка, ему нельзя сейчас уходить, — запротестовал один из игроков. — Я проигрываю ему двести долларов.

— Ну что, Джордж, будем рассчитываться? — обратился к крупье Мэтт.

— Э-э, постойте-ка…

— Прошу прощения, семейные обстоятельства, — проговорил Мэтт и, взяв Верену за локоть, спросил: — Что, плохи дела?

Видя, как разгневанно смотрят на него остальные, она с прискорбным видом произнесла:

— Очень. Скорее всего до утра не доживет.

— Слышали — человек умирает?

Подождав, пока Джордж отсчитает шестьсот с лишним долларов, он подхватил Верену под руку и поспешил к выходу.

Она слышала за спиной недовольные возгласы, но не обращала внимания. Когда они вышли на улицу, она остановилась и вручила ему телеграмму:

— Вот почему я пришла. Надеюсь… надеюсь, это тот ответ, который тебе нужен?

Он развернул бумажку и прочел ее с таким серьезным выражением лица, какого она у него никогда не видела, но ничего не сказал, и сердце у нее забилось так сильно, что стало больно дышать. А он лишь положил телеграмму в карман и молча пошел дальше.

Дойдя до первого же переулка, он свернул за угол, увлекая ее за собой, и протянул выигранные деньги.

Она посмотрела сначала на них, потом на него и спросила:

— Зачем ты мне это даешь?

— Ты ведь хотела продать ферму, не так ли?

— Да, но…

— Если этого не достаточно, считай, что это задаток.

— Что?

— А у тебя плохие новости, да? Никакого золота не оказалось?

— Нет, но…

— Послушай, я понимаю, какое это для тебя разочарование, но зато для меня все упрощается. Я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя не из-за этих денег.