Мы возникли в тех же позах, в каких были до исчезновения.

В воздухе стоял запах горелой плоти. Джордан без сознания растянулся в кресле. Я отпустила его практически кремированную руку и проверила пульс. Он все еще был жив, но я не знала, осталась ли его психика невредимой. И меня это совсем не заботило.

Я повернула ему голову набок и похлопала по щеке.

— Сладких снов… а если подумать… нет, спокойной ночи.

Я отошла от стола. Ярость ушла, но рука все еще пылала. При виде ближайшего готического доспеха на стене у меня зародилась идея. Я оторвала от него стальную перчатку, наручи и налокотник и натянула на руку. Металл раскалился, но сдерживал пламя.

Я вышла из библиотеки и нашла дворецкого сидящим в кресле в коридоре. Он сильно волновался.

— Мистер Джордан?..

— Он жив, — ответила я. — Но на вашем месте я бы вызвала лекаря.

Я миновала его и вышла во дворик к Палу.

Глава 26

ВО ВЕКИ ВЕЧНЫЕ

Пал приземлился на лужайке матушки Карен; я перекинула ноги и соскользнула па землю.

«Я голоден», — заявил он.

— Я поищу тебе чего-нибудь на кухне, когда навещу Купера. Не думаю, что ты пролезешь в дом. Чего тебе принести?

«Э… — Он поскреб по земле лапой. — Ветчины».

— Значит, получишь ветчину. Уверена, что у матушки Карен найдется в холодильнике.

Я затрусила по траве к двери.

Прохладный ветерок взъерошил мои волосы, и я услышала тихий шепот, который уже обращался ко мне в доме Колдуна:

«Ты отлично справилась, моя девочка. Мама будет гордиться тобой».

— Кто ты? — остановилась я.

«У нас будет время для объяснений. Мы вскоре встретимся, — ответил голос. — У твоего мужчины крепкая душа, прочная как алмаз. На ней ни царапины, даже после совершенного в семь лет убийства».

— Он не виноват, — сказала я. — Его вынудили.

«Как и всех нас».

Я поежилась и двинулась к дому. Не успела я постучать, как Карен открыла дверь.

— Вы в порядке? — спросила я.

Она устало кивнула:

— Я наконец-то уложила младенцев спать. Одно наказание с ними.

— Извини. Я предложила Джордану возможность самому позаботиться о своей семье, но он отказался от детей. — Я помолчала. — Я не могла оставить их там…

— Конечно нет. Это был бы чудовищный поступок. Ты поступила правильно. — Карен вытерла руки о передник. — Купер спит в гостевой комнате. Я собираюсь приготовить ужин. Ты хочешь есть или слишком устала?

— Я бы перекусила. Сможешь приготовить ветчину для Пала? Я его вымотала.

— Считай, что уже сделано. — Матушка Карен посмотрела на мою перепачканную одежду и поморщилась. — Но в таком виде я тебя в дом не пущу. Жди здесь, я найду тебе одежду. Скажу Колдуну, чтобы отмыл твое снаряжение и повесил сушиться на заднем крыльце…

Купер спал под сшитым вручную покрывалом. Я нежно откинула с его лба волосы, наклонилась и поцеловала в губы. Его глаза приоткрылись и уставились на длинную, до локтя, оперную перчатку из серого шелка, которую Колдун с матушкой Карен наколдовали для меня.

— Гладкая, — произнес он заплетающимся языком. — Но она не подходит к джинсам и футболке с кошечками.

— Лучше, чем доспех. Металл сильно натирал.

— А?

— Я тоже тебя люблю, дурачок, — ответила я.

Он посмотрел на меня с удивленным обожанием:

— Ты лучшая девушка в мире.