— В соответствии с полученными сведениями я внес изменения в свои планы, — продолжал Келинг. — Я решил, что было бы идеальным, если бы Эйнджелстоун действительно провел расследование. Он наверняка узнал бы улику, которую я хотел использовать, чтобы подозрение пало на его племянника.

— Интересная мера предосторожности, — тихо проговорил Себастиан. — Полицейские с Боу-стрит могли бы не заметить улики, а если бы и нашли, то не опознали бы. Значит, это вы оставили в моей карете записку в ночь гибели Оксенхема?

— Конечно. — Келинг нахмурился. — Мне нужно было, чтобы вы первым оказались на месте преступления и обнаружили улику, разоблачавшую вашего кузена. Я, видите ли, очень хотел заполучить молодого Флитвуда.

— Потому что вы понимали, что вам не удастся убить троих компаньонов и встать во главе компании, не вызвав подозрений, — сказал Себастиан. — Одну или даже две смерти еще можно было списать на несчастный случай. Но три смерти объяснить трудновато, особенно если вы при этом явно оставались в выигрыше. Вам нужен был другой человек, не менее и даже более вас заинтересованный в этих смертях.

— И ваш кузен прекрасно подходил для такой цели, — подхватил Келинг. — У него были для убийства веские основания, о которых знал только я. Но он не смог бы опровергнуть их в суде. Видите ли, в мои планы входило рассказать, как умерла Лилиан. В конце концов, чего мне скрывать? Ненормальная потаскушка выбросилась из окна, когда мы с приятелями собрались с ней немного поразвлечься.

— Вы бы засвидетельствовали, что мой кузен, который был в нее влюблен, спустя несколько лет узнал о том, как она умерла, и решил отомстить «принцам целомудрия», — заметил Себастиан.

— Точно. — Келинг пожал плечами. — Выяснилось бы, что я намечался последней жертвой, но, к счастью, убийца был бы вовремя схвачен.

— И чтобы свалить всю вину на Джереми, вы подбросили на место преступления улики, подтверждающие его вину, — презрительно заключила Прюденс. — Лорд Келинг, позвольте сказать, что вы поступили чрезвычайно глупо. Неужели вы действительно верили в то, что Эйнджелстоун поможет осуществить ваши планы?

— Мне это казалось само собой разумеющимся.

— Ха! — надменно фыркнула Прюденс. — Вы совсем не знаете моего мужа.

Келинг плотно сжал губы.

— То, что я о нем слышал, давало мне основания заключить, что он был бы только рад обнаружить доказательства вины своего кузена.

Прюденс грозно сдвинула брови:

— Вы горько ошиблись в моем муже, не так ли? Себастиан заметил, что рука Келинга еще крепче стиснула ей горло:

— Ax, Денси…

— Эйнджелстоун знает свои обязательства перед семьей и умеет их выполнять, — бесстрашно продолжала Прюденс.

— Хватит! — скомандовал Келинг. — Вы начинаете действовать мне на нервы, леди Эйнджелстоун. — И он еще сильнее сжал ее шею.

Себастиан поморщился.

— Вы ошиблись в Эйнджелстоуне, — с трудом выдавила Прюденс. — Все в нем ошиблись.

Себастиан начал всерьез опасаться, что Келинг потеряет терпение и в самом деле задушит Прюденс.

— Довольно, Денси.

Она, заморгав, посмотрела на него. Выражение его лица заставило ее замолчать. Себастиан вскинул брови:

— Ответьте мне на один вопрос, Келинг. Как вы узнали, что мой кузен любил Лилиан?

— Я с самого начала это знал, — хмыкнул Келинг. — Ее дядя рассказал мне, что мальчишка Флитвуд без ума от девчонки.