После этого Кит замолчал и больше не произнес ни слова.

Глава 5

Как ночевать в более неподобающих местах, чем таверны, трактиры и постоялые дворы

Спустились сумерки, похолодало. У Кейт не было одежды, подходящей для путешествия в открытой повозке, а башмаки ее и вовсе остались от другой жизни, когда она была модной молодой леди и гуляла по травянистым садовым аллеям, а не по заиндевевшим камням. Она закрыла глаза и заставила себя задремать, чтобы по возможности не чувствовать ледяной хватки сумерек.

— Приехали.

Кейт сразу же очнулась, подняла голову и огляделась из-под капюшона.

— Куда? Я ничего не вижу, — сказала она, пытаясь разглядеть огни, свидетельствующие о близости деревни.

Макнилл остановил лошадь и легко спрыгнул на землю. Он подошел к повозке с той стороны, где сидела Кейт, и не мешкая снял ее с сиденья — она даже не успела ничего сообразить — и, поставив на землю, снова повернулся к повозке.

Привыкнув к полумраку, Кейт увидела, что они остановились рядом с грубыми каменными хижинами, маленькие окошки которых зияли как темные провалы, а двери оставались полуоткрытыми. Все это были брошенные жилища.

— Что это за место? — поинтересовалась она. Макнилл, распрягавший коня, пожал плечами:

— Никогда не слышал, чтобы у него было название. — Он указал на ближайшую хижину:

— Вот этот ничем не хуже остальных. Идите внутрь.

— Туда? — Кейт полагала, что придется заночевать на постоялом дворе, или в конюшне, или по крайней мере на ферме, где можно за деньги получить что-то вроде кровати. Ей не приходило в голову, что она останется ночью в совершенно пустынном месте наедине с Китом Макниллом. — А разве поблизости нет какой-нибудь гостиницы, где можно переночевать?

— На много миль вокруг — ничего.

— Это не страшно. Я не буду возражать, если придется проехать еще немного. Ночь приятная…

Руки его замерли на упряжи, он повернул голову и посмотрел на нее через плечо. На всякий случай Кейт улыбнулась.

— Ночь безлунная, и когда я говорю «много миль», я имею в виду много миль, а это не час и не два. Дорога станет еще хуже, прежде чем мы поднимемся на пустошь, а я не хочу ради вас рисковать ногами Дорана. — Тон его исключал какие бы то ни было возражения. — Стало быть, миссис Блэкберн, лучше выбирайте себе квартиру.

— Понятно. Конечно, если речь зашла о благополучии вашей лошади, мы, разумеется, должны остаться здесь, — сказала она с вымученной веселостью и направилась к ближайшей лачуге.

Это была именно лачуга. Дверь, наполовину сорванная с петель, висела в дверном проеме косо, как пьяная. Узкий вход закрывала занавеска из рваной тряпки, а грязный пол шел под уклон к низкому плоскому каменному очагу под грубым дымоходом. Хижина была пуста, если не считать черепков битой посуды.

Что она должна делать? Мебели нет никакой. Кейт в нерешительности остановилась в дверях, несчастная, озябшая, напуганная.

— Отойдите. — Она вздрогнула при звуке его голоса, раздавшегося у нее за спиной, но Кит притворился, что ничего не заметил, и прошел мимо нее с охапкой дров. Он сложил их в очаг, вынул из кармана коробочку с трутом, разжег огонь. Потом выпрямился. — Я принесу ваш сундук.

— Благодарю вас.

Он исчез и вскоре вернулся с ее багажом и корзиной, которую им дала служанка в «Белой розе». Присев на краешек очага, Кит подбросил в огонь еще поленьев, после чего достал из корзины кувшин с элем.