Облегчение настроило ее на философский лад. Или сделало беспечной. Да, она чувствовала себя как-то странно, как будто наконец не имела никаких забот. Наверное, страх может менять приоритеты.

— Ни разу в жизни не падала в обморок.

— Но сегодня упала. Ты была без сознания несколько часов.

— Это не был обморок. Просто я сильно приложилась головой о твой чертов пол.

Она скорее почувствовала, чем услышала смешок.

— Что было, то было. — Капитан протянул руку и осторожно ощупал ее затылок. — Так больно?

Его теплая рука, лежащая на ее голове, вызывала весьма необычные ощущения. Меггс чувствовала легкость и вместе с тем уязвимость.

— Как после встречи с молотком.

— Извини. Ну а теперь садись — только медленно и спокойно, и позволь мне наложить повязку. Ты слаба, как котенок.

— Значит, это котенок наградил тебя фингалом под глазом?

Капитан тихо засмеялся.

— И едва не сломал мне челюсть.

— Значит, мы равны?

— Не с такой рукой. Ты сможешь встать?

Но Меггс поняла, что не может или не хочет вставать. Ей было так уютно рядом с этим странным мужчиной. Вместо того чтобы встать, она теснее прижалась к нему, впитывая исходящее от него тепло и восхитительный запах. Почему-то от него пахло свежескошенной травой.

На нем была все та же рубашка с закатанными рукавами. Пока он уверенно накладывал бинты, Меггс внимательно следила за игрой света на тонких золотистых волосках его руки и только теперь обратила внимание, что его кисть тоже забинтована.

— Что случилось?

— Я же говорил, ты потеряла сознание.

— Нет, что ты сделал с моей рукой? И что случилось с твоей?

— Мы некоторое время отмачивали ее в горячем рассоле, чтобы снять грязные бинты, потом открыли рану… и промыли ее. Мылом. Ты бы могла сделать то же самое в самом начале, мисс Таннер. Полагаю, ты поранила руку на стене два дня назад?

Что-то внутри ее — гордость, наверное, — всколыхнулось от этого снисходительно-нравоучительного тона, и она дерзко ответила:

— Ах да, конечно! Как это глупо с моей стороны! Как же я могла забыть! У меня же полно мыла и горячей воды в моей уютной квартире в Мейфэре.

Хью на мгновение замер, повернулся и заглянул ей в глаза.

— Все так плохо? Даже мыла нет? — Его лицо стало серьезным и мрачным. — Где ты живешь?

Когда он так смотрел на нее, Меггс чувствовала себя более уязвимой и беззащитной, чем если бы была голой. Шел бы он куда подальше со своей жалостью!

— То здесь, то там. Какая тебе разница? — Она потянула руку, которую он все еще не отпускал.

— Что ж, пока ты живешь у меня, мыться будешь регулярно. И ты, и мальчик.

Мальчик? О Боже! Ангелы Господни!

— Какой мальчик? — пискнула она.

— Твой брат, юный мистер Таннер. Он слонялся вокруг — искал тебя. Сказал, что сильно волновался. Он имел на то причины.

— Мальчик здесь ни при чем. Где он? Что с ним? Я должна его увидеть!

— Не дергайся! Тебе придется соблюдать осторожность. На твою руку наложили несколько швов. А с мальчиком все в порядке. Его вымоют, а потом накормят.

— Какого черта? Зачем ему мыться? — Меггс отчаянно пыталась вырваться и перекатиться на другой край стола. Там на стене висели котелки и кастрюли. Она вполне сможет огреть чем-нибудь франта по башке, если понадобится. — Держи свои грязные руки подальше от этого мальчика. Я не позволю ему стать твоей игрушкой.

— Моей… чем? — Капитан на мгновение запнулся, но потом явное недоумение сменилось неприкрытой яростью.