— Кругом было полно свободных носильщиков, — заметила Кэрри.

— Речь не об этом! — отрезала Анна с нажимом. — Речь о том, что за такие деньги мне полагается эскорт!

Что за неприятная особа, подумалось Кэрри. Вид недовольного лица Анны с по-детски надутыми губами был на редкость смешон.

— Это все проблема с водоснабжением, — примирительно объяснил Монк. — Отсюда некоторая нечеткость в работе персонала. Но поверьте, миссис Трапп, в дальнейшем ничего подобного не повторится и у вас не будет ни малейшего повода к недовольству.

— А это домик… есть там какой-то персонал? — спросила та, смягчаясь.

— Будет. Горничные уже в пути.

— И сколько их?

— Четыре.

— Я требую, чтобы одна была предоставлена в мое личное распоряжение! Ведь это возможно, не так ли?

— Почему бы и нет?

— Вот и хорошо.

Судя по голосу, Анна окончательно оттаяла. Сара адресовала Кэрри выразительный взгляд.

— Это хорошо, что мы будем под присмотром такой армии горничных, — продолжала Анна. — Так оно спокойнее. Мало ли что может приключиться! Ночь, горы, уединенный домик…

— Не такой уж он и уединенный, — успокоил Монк. — В том смысле, что там выставлена новейшая система сигнализации. Она же блокирует двери и окна. Когда система включена, хода нет ни в домик, ни из него. Это немного неудобно, зато безопасно. Да и кому нужно выходить наружу в холодные горные ночи? К сожалению, до холодов не успели замаскировать провода.

Вполуха прислушиваясь, Кэрри разглядывала своих попутчиц. Обе казались смутно знакомыми, но ей все никак не удавалось припомнить, где они могли встречаться. Наконец она не выдержала, постучала по плечу Анну Трапп, блондинку с глубоко посаженными карими глазами, а когда та обернулась, прямо ее спросила.

— Я ничего такого не припоминаю, — ответила Анна, скривив губы в подобии улыбки. — Бывали вы когда-нибудь в Кливленде?

— Нет, никогда.

При близком рассмотрении было заметно, что кожа у Анны имеет нездоровый желтоватый оттенок. Это наводило на мысль о застарелом недомогании. Глаза у нее были тусклые и безжизненные, и обильная косметика не только не скрывала этого, но даже подчеркивала. Да и вся она казалась какой-то изнуренной, словно жертва анорексии. Возможно, так оно и было, и в «Утопию» ее привела надежда на исцеление. Прикинув возраст, Кэрри решила, что они примерно одногодки.

Что касается Сары Коллинз, она, конечно же, ехала сбросить вес — фунтов шестьдесят — семьдесят. Наверняка на повестке ее дня первым пунктом стояла липосакция, вторым — абдоминопластика. Это была женщина лет семидесяти, и выглядела она на свой возраст. Ей также не помешал бы серьезный лифтинг лица. Хотелось проверить свои предположения, но Кэрри не отважилась.

Невзирая на ответ Анны, лица продолжали казаться знакомыми. Где она могла ее видеть? В каком-нибудь ток-шоу? А Сару Коллинз? В репортаже из зала суда?

Быть может, Кэрри и спросила бы, но Эдвардс вдруг снова ударился в рассказы, на этот раз о красотах Колорадо. Одна история переходила в другую, как у Шехерезады, и перебивать казалось невежливо, хотя этот нескончаемый монолог не давал возможности поближе познакомиться со спутницами. Кэрри утешила себя тем, что у них еще будет время всласть поболтать.

Ей было любопытно, что другие две думают о ней. Ее ведь тоже не назовешь моложавой, скорее наоборот. Втайне Кэрри называла себя старой кошелкой. Очень может быть, что именно это они о ней и думали.

Широкое шоссе давно уже сменилось узкими проселками, и вели они все вверх, вверх, постепенно набирая крутизну.