— А бабушка? Она ведь была там?

— Начальник полиции был в дружбе с моей матерью, — сказала Кэрри, опустив взгляд. — Он дал ей револьвер и научил им пользоваться. Когда явился Скаррет, мать была на заднем дворе. Она не слышала криков до тех пор, пока не вернулась в дом… она, знаете ли, тогда уже была глуховата. Из полицейского рапорта я знаю, что она выстрелила в Скаррета. Думаю, сначала она ему пригрозила, а он этим воспользовался, чтобы схватить Эвери и прикрыться ею. В нее пуля и попала.

Кэрри говорила тихо и монотонно, не поднимая взгляда, чтобы не разрыдаться.

— Это все моя вина! Ради карьеры я оставила любимую племянницу на попечение старой женщины, зная, что Джилли не прекратит попыток…

— Но как ты могла знать?

— Я знала, на что способна сестра.

— А дальше? — поторопила Сара.

— У матери случился сердечный приступ. Полиция нашла ее мертвой, да и жизнь Эвери висела на волоске. Я примчалась немедленно, но в больнице оказалась не раньше, чем Эвери отвезли в операционную. Потом она провела несколько дней в реанимационной палате. Доктор сначала обрадовал меня известием, что она будет жить, а потом разбил радость вдребезги, добавив, что детей она иметь не сможет. Ей пришлось удалить матку — в одиннадцать-то лет! Вот уж поистине рекорд, — закончила Кэрри с безмерной горечью.

Обычно на редкость невозмутимая, Сара теперь была заметно взволнована (Кэрри списала это на запоздалую реакцию).

— Бедная девочка! — сказала Анна с сочувствуем, которое показалось Кэрри вполне искренним.

— Я помню этот случай… — вдруг заметила Сара.

— Что?! — вырвалось у Кэрри.

— Я не сразу вспомнила, потому что… видите ли, за годы практики имена и лица сливаются. Но гистерэктомия в одиннадцатилетнем возрасте — случай в самом деле из ряда вон выходящий. Помню, как я содрогнулась, читая представленные суду документы…

— Как странно… — Кэрри сдвинула брови. — А как эти документы попали к вам? Разве делом Скаррета занимался не судья Гамильтон?

— В самом деле, он был назначен судьей по этому делу, но до заключительного заседания не дожил — его сразил инфаркт. Дело передали мне, так что, Кэрри, перед вами человек, приговоривший Скаррета. Он вполне мог оплатить мою смерть, поскольку получил максимальный срок.

— Подумать только! Значит, связь все-таки есть, по крайней мере между нами двумя: мы оба знаем Скаррета и Джилли.

— Ее имя мне знакомо, но к суду она не привлекалась.

— Потому что против нее не было улик. Более того, даже будь они, Джилли не удалось бы привлечь, поскольку она исчезла бесследно. Смерть моей матери была поставлена Скаррету в вину только на основании показаний Эвери. Спустя две недели мне позвонили из похоронного бюро, спрашивая, как поступить с прахом Джилли. Так я узнала о ее смерти.

— Да, но она жива, — напомнила Анна.

— Живее всех живых! — хмыкнула Кэрри. — Сегодня ночью я видела ее собственными глазами. Удивительно, она почти не изменилась — не постарела, не сморщилась.