Когда «БМВ» подкатил к гостинице «Сибирь», Игорь вылез из машины возле входа, наклонился к окну, чтоб поблагодарить и попрощаться, но ему оттуда не ответили. Дожидались, когда он уйдет. Анатолий тоже хотел выбраться из машины, но Трофим придержал за рукав. Мол, есть разговор. Выбрались вместе, отошли в сторону.

Анатолий огляделся. Унылое, грязное местечко. Накрапывал ночной дождь. Только возле гостиницы есть какое-то оживление. Все-таки неоновый свет вывески, асфальт, ресторан, пацаны тусуются… Правда, буква «б» постоянно мигала, грозя вот-вот потухнуть. И все невольно на нее поглядывали. Будто если потухнет это светлое пятно, куда все местные тянутся, словно мотыльки, эта Тмутаракань окончательно погрузится в мрак и грязь.

Они смотрели вслед Игорю, который снова оглянулся, приветственно махнул Анатолию рукой и прошел в вестибюль гостиницы.

— Все-таки что за фраер? — спросил Трофим. Он кивнул в сторону стеклянной двери, за которой только что скрылся попутчик Анатолия.

— Журналист, говорил уже. — Анатолий насмешливо смотрел на него. — Прилетел по тому же делу, насчет убийства своей коллеги, вашей землячки. Еще есть вопросы?

— Значит, для чего тебя пригласили, не забыл? — сощурился тот.

— Неправильно ставишь вопрос, — покачал головой Богданов. — Ты должен был спросить, типа, зачем, мол, я засветился? Отвечу: на всякий случай. Хочу быть на виду у общественности. Мне ведь нужно не только алиби, но и широкая известность. Чтобы в случае, если вы от меня, как от Игната, захотите избавиться, этот журналюга сразу встрепенулся: куда пропал герой моего будущего репортажа? Так вот, заруби себе: он мой страховой полис. Ибо знает, что я сюда прибыл. Хотя не знает зачем. А вас он запомнил. И, если я не вернусь в столицу, поднимет в своей газете такой хай!.. Ну а если он, известный журналист, по этой же причине тоже исчезнет, то будет уже не хай, а вой. Посильнее, кстати, чем из-за этой дамочки. Кремневой, кажется?

— Треневой, — поправил Трофим.

— Вам этот шум нужен? Вижу, не нужен. Вот и мне он ни к чему. А кому нужен, тот сразу пожалеет, что на свет родился… Значит, теперь ты в курсе, — весело сощурился Анатолий.

— Пушка здесь. — Трофим передал ему черный кейс. — Будем пристреливать или как?

— Ну а как иначе?..

Анатолий открыл кейс. Увидел там пистолет, пожал плечами, щелкнул замком.

— Что не так? — спросил Трофим.

— Все нормально, — пожал плечами Анатолий. — Хорошая пушка. Хоть не замазанная? В деле была?

— Обижаешь. Заводская смазка в стволе. Ты, вообще, за кого меня держишь?

— Раз глупые вопросы задаешь, за кого мне тебя держать?

— Что еще? — заметно напрягся, но пропустил очередную колкость Трофим. Возможно, получил такое указание — всемерно способствовать.

— Где они торчат? — спросил Анатолий.

— Точно не знаем, но предполагаемый район очертить можем.

— Менты знают?

— Менты и подсказали… — ощерился Трофим, продемонстрировав рот, полный золотых зубов. — И дали нам срок на окончательное решение вопроса. Им этот арест племянника и его подельника, а потом и судебный процесс ни к чему. А то прокуратура подталкивает. Шесть человек они уже замочили, и не за хрен собачий.

— Это хорошо, что у вас здесь наладилось взаимопонимание и взаимодействие с правоохранительными органами, — благосклонно, тоном проверяющего, сказал Анатолий. — И далеко они?

— За городом, двадцать километров отсюда.