— Величаво? Да она полдорожки вспахала своими колесами!

— Вот видишь! И Даймон на это спокойно прореагировал?

— Что ты хочешь сказать?

— Его увели, чтобы дать ей уехать. Потом заперли, а может, просто оставили в саду. Убийца, понимаешь ты это? Убийца, которого Даймон хорошо знал и потому не тронул. Откуда у тебя пес?

— Подарили.

— Кто?

— Не твое дело. Ты мне надоел. Отдавай

Малкехи шагнул вперед, и Дон выстрелил. Рыжий великан выругался и схватился за плечо. Ткань куртки начала стремительно темнеть. Малкехи с усилием вскинул карабин и выстрелил, почти не целясь. Дон выстрелил одновременно с ним. Малкехи выронил винтовку и качнулся вперед, а Дон Фергюсон торопливо зашарил рукой вокруг себя в поисках Лили. Что-то показалось ему странным и заслуживающим внимания, но странностей в последнее время было так много, а времени так мало…

Потом он плыл и толкал ее перед собой, ругался страшными словами, умолял потерпеть, а она все реже взмахивала онемевшими руками, висела на нем мертвым грузом и почти обрадовалась, когда стремнина подхватила их обоих и понесла уже по собственной воле. Последнее, что смогла сделать Лили, это накрепко вцепиться в руку Дона Фергюсона и закрыть глаза.

Сколько продолжалось это кошмарное путешествие, она не могла сказать даже примерно. В том месте, где они выплыли на стремнину, скорость течения достигала скорости автомобиля, поэтому влиять на ход событий они никак не могли. Попадись им на пути валун или порог — и растерзанные тела Лили Норвуд и Дона Фергюсона достались бы стервятникам, с надеждой кружившим над ними, но судьба не спешила приговаривать их к смерти.

Дон ухитрился схватиться за сухое дерево, лежащее поперек потока. Лили при всем желании не могла его отпустить — у нее свело руки. Через несколько секунд Дон Фергюсон осторожно, по миллиметру стал продвигаться вдоль бревна к берегу.

Они просто рухнули на мокрые камни и несколько минут — или веков — лежали неподвижно. Потом Лили пошевелила ногой, уверенная, что ей это не удастся. У нее было полное ощущение, что все кости в ее теле раздроблены в пыль.

Оказалось, все не так уж плохо, по крайней мере с ней. Дону Фергюсону повезло меньше. Когда она тронула его за плечо, он застонал, и Лили с ужасом увидела, что он ранен, прочем, силы у него, как ни странно, все еще оставались. Он даже подмигнул ей, потом сильно побледнел и хрипло произнес:

— Давай, детка, проходим курс молодого бойца в ускоренном режиме. Я временно буду условно раненым, а ты собери хворост. Нам нужно согреться… и еще кое-что. Скоро начнет темнеть.

— А огонь?

— У меня в кармане.

— Так ведь вода…

— Моя зажигалка не промокает. Скорее, Лили. А то я могу оказаться… условно убитым.

Она ползала по берегу на четвереньках, подвывала от ужаса и собирала сучья. Дальше от воды они были совсем сухими. Набрав приличную кучу хвороста, Лили вернулась к Фергюсону и увидела, что он сидит, тяжело привалившись к валуну, и странно, с присвистом дышит сквозь зубы. Смуглое лицо казалось серым — так сильно он побледнел. Она перепугалась до смерти, но Дон Фергюсон приоткрыл глаза и сердито прикрикнул на нее. Вдвоем они кое-как дотащились до хвороста, и Лили с первой попытки развела костер.

Теперь следовало заняться раной. Дон и Лили сообща освободили раненое плечо от куртки и остатков рубахи, и Лили судорожно вздохнула при виде страшной сквозной дыры в плече. Дон сглотнул и сказал негромко:

— Девочка, тебе надо собраться. Один я не справлюсь. Возьми патрон у меня в кармане. Так. Теперь осторожно отсоедини вот эту крышечку. Не урони! Возьми сухой лист, вон тот, пошире. Высыпай на него порох… умница.