— Господин доктор, — затрубил вдруг слон, — я плохо понимаю человеческий язык, а дело здесь, как видно, непростое. Не могли бы вы повторить все по-слоновьи?

Доктор повторил свою речь по-слоновьи, а среди артистов-людей и артистов-зверей уже разгорелись споры.

— Да зачем им деньги? — говорили одни. — Не успеют они выйти с кошельком на улицу, как их тут же ограбят.

— О’Скалли не так-то легко ограбить, — возражали им другие.

— А остальных? — не унимались те, кто не хотел делиться со зверями.

— А остальные положат деньги в банк.

— В банк? Да кто им откроет счет?

— Есть один банк, — вмешался в спор доктор Дулиттл, — который уже согласен открыть счет любому из наших животных и выдать им чековые книжки.

— Но я же не умею писать! — хрюкнул поросенок. — А на каждом чеке надо ставить свою подпись.

Он уже видел, как входит в овощную лавку, набирает полную корзину всяких вкусностей и не может расплатиться из-за собственной неграмотности. От обиды Хрюкки едва не заплакал.

— Не хнычь, — сказала ему сова. — Люди придумали такую умную штуку, как доверенность. Ты доверишь доктору подписывать чек и получать деньги вместо тебя.

— А я думаю, что деньги вам вовсе не нужны, — возражала Крякки. — Вы их тут же растратите на пустяки.

Споры продолжались, и, так как к согласию никак не могли прийти, решили голосовать. Голосовали, конечно, только люди. Против были кассир и билетер, а Джон Дулиттл, Мэтьюз, Теодора и Фред из зверинца — за.

Вечером, сидя за ужином, доктор Дулиттл рассуждая;

— Мало ли что со мной может случиться! А так у вас будут деньги. Говорят: деньги делают человека. Я всегда считал и считаю до сих нор, что деньги — это плохо. Но также плохо, когда в кармане пусто. Давайте теперь проверим, может, люди станут больше уважать тех животных, у кого есть собственный счет в банке. Если меня кто-то ударит на улице, я могу подать на наглеца в суд. И в то же время люди беспрестанно раздают пинки животным. Если у вас будут деньги, вы можете нанять адвоката и наказать грубияна по закону.

— Да какой адвокат согласится? — встрепенулась Крякки.

— Эти крючкотворы согласятся на что угодно, лишь бы им хорошенько заплатили, — засмеялась сова Бу-Бу.

— Я уже нашел адвокатов, — сказал доктор, — которые готовы защищать вас в суде и распоряжаться вашими деньгами по доверенности.

О’Скалли ухмыльнулся.

— Насколько я понимаю, доверять можно только тому, кому веришь. А я верю только доктору Дулиттлу и еще немножко Мэтьюзу.

— Верно, — поддержала его Крякки. — Мы все дадим доверенность на распоряжение нашими деньгами господину доктору.

На том звери и порешили. А через несколько дней прибыль от цирка разделили, деньги зверей положили на счета в банке, и каждый из них получил чековую книжку.

Больше всех радовался Хрюкки. Он то и дело подбегал к сове и спрашивал:

— Бу-Бу, ну-ка скажи, пожалуйста, сколько у меня денег в банке?

— Пятьдесят три фунта восемь шиллингов и пять пенсов, — терпеливо отвечала сова.

— Пятьдесят три… восемь… пять… — мечтательно повторял поросенок, но через пять минут мудреные числа вылетали напрочь из его головы, и он снова бежал к сове.