-  Юра! - Раскрасневшаяся Юлия Марковна заглянула в комнату мужа. - Ты что, еще не собрался? Ты же не успеешь! Елисеевский в два часа закроется на обед!

    Юрий Адольфович виновато поднял глаза от нот.

    -  Юленька, а может, Бог с ней, с ветчиной? Леночка мяса не ест, у тебя - гастрит…

    -  А ты?

    -  А я вполне переживу без ветчины. - Юрий Адольфович ласково улыбался.

    -  Ох, ну и семейка! - Юлия Марковна всплеснула руками, выпачканными мукой. - Ладно уж, лентяй. - Она ушла на кухню, приговаривая про себя:

    -  За последние двадцать пять лет первый раз на столе не будет ветчины…

    Эпилог

    За окном шумел вечерний Каменноостровский. Саша лежал на любимом своем бывшем бабушкином диване, положив голову Свете на колени, и смотрел на потолок. Телевизор ненавязчиво бубнил что-то про кислотно-щелочной баланс.

    -  Слушай, а что ты, в конце концов, вяжешь? - Саше надоело смотреть на мельтешение огней на потолке, и он закрыл глаза.

    Я полностью отдаю себе отчет в том, что и эти огни, и теплые колени под головой, и вязание, и вопрос, задаваемый в сотый раз, - все это и называется счастьем.

    -  Я вяжу подставку под слоника. Семь штук свяжу, куплю фарфоровых слонов и поставлю…

    -  На пианино, - закончил Саша, в очередной раз поражаясь Светиной фантазии. Из ста ответов на дежурный вопрос она ни разу еще не повторилась. - Вчера ты, помнится, вязала теплый набрюшник Илонкиному ребенку.

    -  Точно, - подтвердила Света. - Но Никита уже в такого бегемота вымахал, что мне никаких ниток не хватит.

    -  Но у нас нет пианино!

    -  Что ж, придется подарить и слонов, и подставки твоему Бляхману. - Света пошевелилась, и Саша, не открывая глаз, догадался, что она пожала плечами.

    -  Кстати, ты не забыла, что мы сегодня идем к нему на премьеру в филармонию?

    -  Я-то помню. А вот ты - как? Осилишь вечерний поход?

    -  Да, брось ты, Свет, я совершенно здоров! Как бык!

    -  Нет, милок, на быка ты пока еще не тянешь. Ты все еще на загнанную лошадь похож. - Света быстро поцеловала Сашу. Проклятые синие тени, кажется, навсегда залегли у него под глазами. Щеки худы-ые. И руки. Исколотые вдоль и поперек. Ретаболил, витамины, глюкоза, АТФ, фестал, лактобактерин, снова витамины, каждый день, каждый день… Дистрофия. Это вам не ОРЗ.

    -  Жалко как, - вздохнула Света.

    -  Ты о чем?

    -  Нитки красные кончаются. И желтые.

    -  Ну и что?

    -  Без них мрачно будет.

    -  Значит, купим новые. - Саша зарычал и полез обниматься.

    -  Купим, купим… - засмеялась Света, отбиваясь. - Ну, ну, бегемот, все рассыпал!

    Красный самый маленький клубочек упал на пол и укатился под батарею.

    -  Подожди, Саш, я сейчас за клубком схожу… - Света слезла с дивана, наклонилась и начала шарить рукой под батареей.

    -  Только ты недолго… - жалобно попросил он, переворачиваясь на живот.

    -  Недолго, недолго.