Игорь легонько покалывал бледную спину Анексашина электродом, проверяя рефлексы. Он старался подойти к этому случаю максимально беспристрастно. Ну? Не нужен здесь никакой аппарат, весь этот случай - просто медицинский курьез. Как и сам пациент. Он, видите ли, зевал, а в этот момент кот с плиты сковородку с курицей попер. Анексашин обернулся резко, а зевать не перестал. Чего-то там в спине щелкнуло, и вот: таким теперь кощеем и ходит… Хорошо хоть рот закрылся, а то бывает такое… У шурина его жена рожать пошла, а он с друзьями за это дело выпил, и спор у них вышел, кто шире рот на рюмку открыть сможет…

    Игорь вполуха слушал неумолчную болтовню Анексашина, все яснее и яснее понимая, что пациент ему не нравится. В человеческом смысле, не в медицинском. Хотя в медицинском он нравился Поплавскому еще меньше. Ерунда какая-то. Ну, щелкнуло, ну, скрючило. Так, по всем законам, здесь просто точку надо найти, куда нажать, чтоб обратно выщелкнуло. Правильно? История болезни Анексашина Владимира Петровича напоминала библиотечный детектив - лохматая и зачитанная до дыр. По содержанию, правда, это больше походило на дрянной пересказ мыльной оперы. Большие умники из клиники доктора Суханова, института травматологии и ортопедии имени Вредена, Поленовского института тоже считали, что вылечить больного Анексашина - дело плевое. Их безуспешные попытки найти то самое, "чтоб отщелкнул ось", тщательно запротоколированы в этой самой лохматой "истории". А уж о попытках всяких доморощенных костоправов "исправить спину" - только попросите, - Анексашин вас до колик доведет своими рассказами.

    -  Так больно? А так?

    -  Странный вы, доктор, кому ж не больно, если иголками тычут? - веселился Анексашин. Игорю вдруг захотелось ткнуть его посильнее. Чтоб заорал и перестал, наконец, хихикать. "Откажусь, - подумал Игорь, - выпишу к чертовой матери. Пусть в поликлинике парафин на воротниковую зону делает". Проклятая золотая рыбка, глумливо улыбаясь, проплыла перед его глазами. Что, золотая моя, за банку икры тоже - хвостом махать? А самой метнуть - слабо?

    Анексашин вдруг громко охнул и взмахнул сжатой в кулак рукой.

    -  Что? - не понял Игорь.

    -  Бо-ольно… - простонал Анексашин незнакомым бабьим голосом.

    -  Где больно? - тут же ухватился Игорь.

    -  В животе, блин! Не надо было это сало жрать…

    Наконец стало понятно, кого напоминает Владимир Петрович Анексашин. В смешливом мужичке нет-нет, да проглядывал Полиграф Полиграфович Шариков.

    -  Одевайтесь, - скомандовал Игорь. - Идите в палату. И попросите у сестры ношпу. У вас печень - как?

    -  Так, какая же может быть печень у сантехника? - весело удивился Анексашин. - Зверь, а не печень!

    -  Ладно, идите. - Точно - выпишу! - Владимир Петрович! - позвал он Анексашина у самой двери. И почему-то спросил:

    -  Вы работу свою любите?

    -  Гы-ы… Люблю… Чего мне - с фановой трубой обниматься?

    В ординаторской Игорь зло шмякнул историей болезни о стол, пнул ногой стул.

    -  Что, Игорь Валерьевич? - повернулась к нему старшая сестра. - Опять Анексашин?

    -  Да, Ольга Геннадьевна, он, конечно.

    -  Готовить его к процедуре? - Интересная у нас в отделении сложилась традиция. Каждый по-своему завуалированно называет аппарат Поплавского.