В то же время другие части РККА сражались буквально «за каждую пядь», отходя с боем с рубежа на рубеж, и только благодаря их жертвенному мужеству, вермахт вышел к Москве не к концу августа, а к концу октября и план блицкрига потерпел крах. — Полковник положил на стол перед Путиным пухлую папку, битком набитую бумагами, — товарищ президент, вот тут собранные мною данные, подтверждающие мой доклад.

В рядах РККА необходимо навести элементарный порядок, попутно избавляясь от разгильдяев, и прямых предателей. Пусть мне теперь никто не рассказывает про кровавые репрессии в армии, ибо таким людям нет, и не будет, прощения, а нанесенный ими урон оказался непоправимым.

За сим, передаю слово капитану Князеву, ибо дальнейшее — это его епархия, а мне, простите, дальше лучше заниматься немецкими «камрадами» — привычнее, да и, вообще, можно в средствах не церемониться.

— Хорошо, — президент побарабанил пальцами по столу, — слушаю вас, Александр Павлович?

— Вот, — капитан Князев пододвинул к президенту стопку сколотых степлером листов бумаги, — тут, так сказать, «черный список» всех старших командиров РККА попавших под подозрение в государственной измене, преступной некомпетентности, и вопиющей халатности, начиная от наркома обороны Тимошенко, начальника ГАУ маршала Кулика, командующих округами: Кузнецова, Павлова, Кирпоноса, командующего Черноморским флотом адмирала Октябрьского, замминистра авиационной промышленности Яковлева, и вплоть до уровня командующих стрелковых и механизированных корпусов.

Дальнейшую работу надо проводить уже на месте, так сказать плечом к плечу с местными коллегами. Вот еще, — капитан Князев, положил на стол перед Путиным еще одну стопку бумаги, — тут перечень советских командиров, как прославленных и известных, так и безвременно погибших и попавших в плен в первые месяцы войны, на которых можно реально опереться при проведении операции. Как говорится — всем сестрам по серьгам.

Президент обвел взглядом всех присутствующих, — Коллеги, один и самый важный вопрос. СССР сможет справиться с фашистской Германией, если наша помощь сведется к военно-техническому сотрудничеству и информационной поддержке, без прямого военного вмешательства?

— Нет, — сразу ответил полковник Омелин, — даже если устранить из командного состава всех трусов и изменников, то армия, не имеющая боевого опыта, а самое главное уверенности в своих силах, обязательно потерпит поражение в приграничном сражении и отступит, как минимум, на рубеж Днепра и Западной Двины.

Если взять и просто вооружить советские мехкорпуса образца 1941 года танками Т-72, то даже их они оставят на поле боя из-за отсутствия топлива и боеприпасов. Все будет так же, как в нашем прошлом они оставляли новенькие Т-34 и КВ. Потом, конечно, набравшись боевого опыта и уверенности в себе, Красная армия пойдет вперед, но, в любом случае, два года войны и 10–15 миллионов человек безвозвратных потерь — это потери, которые предсказывают наши аналитики.

— Согласен с полковником Омелин, — добавил Князев, — если рядом будет кто-то, кто скажет, — «делай как я, и мы их порвем», то моральный настрой в частях РККА будет совсем другим. Потом, по мере роста боевого опыта, эти подпорки можно будет потихоньку убрать. А пока ахиллесовой пятой РККА являются: разведка, управление, связь, взаимодействие с соседями и между родами войск.

— Владимир Анатольевич, — обратился Путин к генералу Шаманову, — а вы что скажете?

— Товарищи тоже правы, — кивнул генерал, — в нашем прошлом Красная армия набирала боевой опыт целых два года, и не стоит пускать этот процесс на самотек.