Наконец вопли капитана сделали свое дело — истребители отпрянули в стороны, и голубой луч мезонного орудия в упор ударил в щит бывшего эсминца. Казалось бы, от кораблика должно было бы остаться лишь радиоактивное облачко, однако, когда померкло свечение его защитных полей, капитан ТАКРа в бешенстве ударил кулаком по пульту управления (расколотив несколько не очень важных приборов) — противник был цел и невредим.

Коллинз взглянул на часы — пора. Он отдал команду, и корвет ушел на струну, оставив имперский крейсер с носом. Тому ничего не оставалось делать, как не солоно хлебавши возвратиться к покинутому спутнику. Теперь, когда нарушитель смылся, можно было включить и систему связи. Щелкнув тумблером, капитан был неприятно удивлен — в эфире стояла тишина.

А еще через некоторое время он с ужасом увидел останки орбитальной платформы — изуродованная металлическая конструкция не подавала признаков жизни.

С момента выхода «Печенега» на орбиту планеты прошел один час семнадцать минут.

Коллинз не стремился слишком уж откровенно контролировать работу своих подчиненных, однако задание было слишком важным, чтобы отнестись к нему с прохладцей. Поэтому он лично спустился в технический отсек и проследил за подготовкой зонда, который предстояло сбросить в окрестностях Руина. Внешне это был самый обыкновенный разведывательный аппарат, снабженный лишь легким гейген-щитом для обеспечения радарной невидимости. Однако в конструкцию был внесен ряд мелких изменений, которые при случае, как надеялся сам Коллинз и как рассчитывал Сергеев, будут сочтены просто банальными неисправностями. Капитан усмехнулся — план Сергеева показался ему просто гениальным. В конце концов, если бы он оказался на месте рекнов, он бы сделал точно такие же выводы.

Осмотрев «неполадки» и найдя их вполне удовлетворительными, Коллинз снова поднялся на мостик и приготовил корабль к броску. В этот раз перед ним стояла задача появиться у планеты, сбросить зонд и шумно удалиться. Шум был совершенно необходим, а то, чего доброго, рекны вообще не заметят разведчика. Еще чего не хватало. То есть, даже если противника там нет, надо его найти. В крайнем случае, взбудоражить планетарные соединения истребителей…

Спустя четыре часа шестнадцать минут, капитан удовлетворенно хмыкнул и вдавил кнопку старта. «Печенег» ушел на струну, оставляя позади себя два исковерканных имперских эсминца, с десяток разбитых истребителей и невидимый для радаров зонд, который начал свою «подрывную» работу.

А еще через три часа в одном из блоков зонда проскочила искра короткого замыкания, наполовину расплавив контур гейген-генератора. В результате щит погас, и первый же патруль обнаружил трехметровую сигару, которая была со всеми предосторожностями доставлена на базу. Изучение аппарата привело рекнов в ужас — зонд тщательным образом отслеживал траектории спешно подтянутых к Руину боевых кораблей, и время от времени передавал эти данные куда-то в неизвестность. По пеленгу передатчика устремились крейсера, однако все, что они смогли увидеть, это все тот же странный корабль, который и в этот раз исчез у них из-под самого носа. Однако, чего они никак не ожидали, так это того, что корабль совершенно не собирался удирать. И скоро рекны вы этом убедились.

«Печенег» при первых признаках приближения преследователей действительно ушел на струну, но не туда, куда полагали имперцы. Корвет снова появился на орбите Руина, однако теперь его путь лежал сквозь атмосферу — цель, наземный оборонительный комплекс, располагался в средних широтах и представлял собой крепость, немногим уступающую Форт-Дайну.

Корабль стремительно рассекал плотные слои атмосферы, катастрофически быстро падала мощность защитных полей, гасимых встречным ветром.