В редкие часы досуга  ОН с сожалением думал о неутоленных желаниях своего  Енотика,  чьи попытки наладить прежнюю интимную жизнь уступили место молчаливой покорности.

ОН был благодарен жене за ее такт и терпение. Ни малейшего упрека. Только тихая грусть.  ОНИ, казалось, заключили немой пакт:  ОНА — не домогается;  ОН — не оправдывается.

В поведении и настроении  Енотика произошла резкая смена с появлением в их доме кобеля по кличке Султан, восточноевропейской овчарки пяти месяцев от роду.

Однажды подруга семьи Лана — женщина, знавшая толк в мужчинах и сексе, — привела к ним в дом щенка. Просила присмотреть за ним полгода — год, так как хозяева Султана якобы собираются уехать в заграничную командировку.

ОН стоял насмерть: «Нет и всё!»  Енотик робко оказывала ему поддержку. Лана метала громы и молнии:

«Я же пообещала друзьям — хозяивам Султана, — что передам его в надежные руки… Что ж вы меня подводите?! Ну и что, как не держали живность в доме? Считайте, что теперь завели. Кроме прочего, через пару месяцев будете стройными, как топольки… Ведь Султанчика надо дважды в день выгуливать… А хозяева еще и оплачивают пансион своего пса, — с этими словами подруга открыла сумочку, — вот, целую тысячу дали…»

Ему тогда показалось, что  Енотик поддалась на последние доводы подруги: «похудание» и «самоокупаемость».

Месяца через три после увеличения семьи на четвероногого члена,  ОН обратил внимание на некоторые, мягко говоря, странности в поведении Султана, ставшего к тому времени заматеревшим кобелем.

Стоило  Енотику прилечь с книгой на тахту и немного раздвинуть согнутые в коленях ноги, как пес, будто по команде, оказывался тут как тут, норовя уткнуться женщине мордой в лобок.

Каждый раз при этом  Енотик вскакивала, запахивала халат, махала руками перед пастью Султана, командуя «Фу! Фу!» Неизменно поворачивалась к наблюдавшему эти сцены мужу, пожимала плечами и смущенно говорила: «Скоро суку ему надо будет искать…»

Для него эти слова с каждым разом звучали всё менее убедительно.  ОН решил поэкспериментировать.

Однажды в воскресенье, сославшись на недомогание,  ОН неоднократно устраивался на тахте и раздвигал согнутые в коленях ноги. Негромко, чтобы не услышала с кухни жена, подзывал кобеля и при его приближении пытался засунуть его морду себе в пах. Безрезультатно! Пес вырывался, игриво рычал, но всякий раз убегал на кухню к хозяйке. На эксперименты были потрачены несколько выходных дней. Никакой реакции. Псина реагировал только на раздвинутые ноги  Енотика.

Спустя некоторое время  ОН, озадаченный избирательной активностью пса, затребовал из служебной библиотеки всю имеющуюся литературу о женской сексопатологии. Через двадцать минут беглого чтения всё стало на свои места. Подтвердились его смутные подозрения о сексуальной природе поведения Султана,  ОН понял, каково его основное предназначение.

«Кунилингвус — вот почему кобель появился в нашем доме, а не потому, что его хозяева уехали за рубеж. Не было у него никаких хозяев! Эти чертовки — Лана и мой  Енотик — мастерски разыграли передо мной спектакль передачи Султана “в надежные руки”. А всё из-за моей половой несостоятельности. —  ОН был искренне восхищен находчивостью женщин. — Уж лучше домашний Султан о четырех ногах, чем заезжий кавказский князь о двух… Молодцы бабы!»

* * *

Случайно  ОН задел ногой лежащий на тротуаре спичечный коробок. Треск рассыпающихся в ночной тиши спичек прервал его размышления.

«Ну вот, я уже дома… Сейчас женское общежитие… Спасибо Султану… Вечерние прогулки с ним помогли изучить окрест… Ба, да здесь тоже не спят…»

Из настежь распахнутого светящегося окна душевой комнаты в погруженный в ночную дрему переулок выплескивались шум воды, девичий визг и смех, звуки шлепков по телу.