— Сначала по поводу мебели,— сказал Мухомор. Он посмотрел на старших лейтенантов.

— Работа проделана большая. Начальство ее оценило. Выношу вам благодарность.

— А что мы с этой кроватью делать будем? — спросил Соловец.

— Я и сам над этим голову ломал,— ответил Мухомор.— Но начальство пошло нам навстречу. Обещают в понедельник мебель от нас забрать.

— Слава Богу,— вздохнул Дукалис.

— Мне Федор Степаныч предложил свои силы, чтобы кровать демонтировать,— продолжил Мухомор,— однако я думаю, не стоит отрывать людей от работы. Справимся сами.

Волков и Дукалис почувствовали неладное.

— Что вы имеете ввиду, Юрий Саныч? — спросил Волков.

— Я имею ввиду, что у вас есть опыт, как ее собрать. Примените его теперь к разборке.

—  Может, они ее в неразобранном виде возьмут? — робко предложил Дукалис.

— Отставить разговоры,— отрезал Мухомор.

— Слушаюсь, Юрий Саныч.

— Итак,— сказал подполковник,— как у нас обстоят дела с Дедом Морозом?

Слово взял Соловец.

— Один из потерпевших Дмитрий Арутюнов при уборке в квартире обнаружил часы с дарственной надписью. Мы предполагаем, что эти часы были потеряны преступником во время его борьбы с Арутюновым.

— Как это — потеряны? — не понял Мухомор.

Соловец положил часы перед подполковником.

—  Видите, Юрий Саныч, застежка на ремешке сильно изношена, при резком движении могла расстегнуться.

Мухомор взял в руки часы.

— Часы изготовлены на Петродворцовом часовом заводе. Я съездил на завод, выяснил, что такая модель выпускалась с пятьдесят второго по пятьдесят девятый годы.

— Что из этого следует? — спросил подполковник.

— Прочитайте, пожалуйста, надпись на обратной стороне,— попросил Соловец.

Мухомор поднес часы к глазам.

—  «Дорогому Коленьке в день совершеннолетия» — прочитал он.

—  Таким образом, Юрий Саныч, мы приблизительно можем установить возраст преступника. Ему должно быть около шестидесяти лет.

— Что еще? — спросил подполковник.

— Еще нам известно его имя. Что же касается отпечатков пальцев, то их выявить, к сожалению, не удалось.

— Самое главное — не удалось,— махнул рукой Мухомор.— Где мы будем искать этого шестидесятилетнего Коленьку!

— У нас есть версия,— сказал Соловец.

— Слушаю.

— Ее изложит капитан Ларин.

Дукалис посмотрел на Ларина.

—  Видите ли, Юрий Саныч,— начал оперативник,— когда я попал в театр «На Неве», мне удалось выяснить, что единственный человек, который мог взять ключи от костюмерного цеха на вахте,— гардеробщик Николай Добычин. Возраст его совпадает с возрастом предполагаемого преступника. И еще. Когда я в театре спросил у Добычина, который час, он машинально поднес руку к глазам, но часов там не было.

— Это все твои догадки,— сказал Мухомор,— а есть хоть какие-нибудь доказательства?

— Доказательств нет,— ответил Ларин,— но все-таки я убежден, что Дед Мороз это Добычин.

— Но почему?

— Я поговорил с вахтершей театра, и она мне рассказала, что Добычина у них все называют «святой человек дядя Коля».

— Ну и что?

— Понимаете... Святой Коля, Святой Николай, то есть Санта-Клаус. Так называлась фирма, в которой потерпевшие заказывали Деда Мороза. А Дед Мороз и есть Санта-Клаус, то есть «святой Коля».