Шорох за спиной. Тихий звук, будто влажную тряпку потащили по кафельному полу.

Иван зажмурился, превращаясь в слух.

Еще шорох. Влажный шлепок. Шорох. Легкий скрип, словно чем-то твердым провели по стеклу.

Круль смотрит только в глаза Токарева. Только туда. Он не дает Токареву оглянуться, отвлечься хоть на секунду, выплевывает вместе с кровью ругательства и оскорбления, полностью завладев вниманием ТэТэ.

А шаги приближались. Вот они поравнялись с Иваном, тот скосил глаза вправо и увидел окровавленную руку, изуродованную окровавленную руку, пальцы с кровавым мясом на месте вырванных ногтей, вены и сухожилия, не прикрытые кожей.

Обе руки были вытянуты вперед. Обе изуродованные, окровавленные руки.

До Токарева было всего пять шагов, но тело Яна двигалось медленно, с трудом удерживая равновесие и крохотными шажками. Странно было то, что оно вообще двигалось, переставляло изуродованные, изодранные до костей ноги и не падало.

Наверное, что-то в лице Круля изменилось. Или Токарев просто почувствовал приближение угрозы. Или услышал, как сломанная кость стопы царапнула пол.

Токарев оглянулся. Мельком, через плечо. Потом резко обернулся, шарахнулся в сторону, побледнев и пытаясь широко открытым ртом вдохнуть воздух.

Ян — то, что от него осталось, — двигался к Токареву, скрюченные пальцы рук шевелились, тянулись к горлу, как в старом кино.

Круль засмеялся, истерическая нотка прозвучала в его смехе.

— Янек, давай! — крикнул Круль. — Давай, Янек!

В руке у Токарева оказался пистолет. Только что не было и вдруг возник, как по волшебству. Выстрел. Пуля ударила Яна в голову. Иван зажмурился от брызг.

Еще выстрел — Ян упал, рухнул навзничь, так и не опустив рук, теперь лежал на спине, суча ногами и протягивая руки вверх.

— Номер не пройдет! — крикнул Круль. — Он уже мертвый. Можно убить одержимого, а, если демон овладел телом после смерти, тут возможны проблемы.

Токарев выстрелил трижды, руки дрожали, поэтому только две пули попали в лицо, третья расколола кафельную плитку, разбросала осколки в стороны.

— Давай-давай! — подбодрил Круль. — Это он еще во вкус не вошел. Еще немного подожди…

Токарев выхватил из кармана нож, бросился к Ивану и одним движением распорол скотч, которым тот был привязан к столбу.

Ноги Ивана подогнулись, но Токарев схватил его за ворот и толкнул к двери. Иван упал, успев выставить руки.

— Бегом! — крикнул Токарев, хватая Ивана за куртку. — Бегом…

Иван не то что бежать — идти не мог, не слушались ноги, поэтому Токареву пришлось тащить его к выходу, потом, открыв дверь, вышвырнуть в коридор.

Иван ударился локтем, застонал.

За спиной прогремел выстрел — Токарев стрелял, стоя на пороге. Гильза вылетела из пистолета, ударилась в стену и покатилась, позвякивая, по бетонному полу коридора.

— Ко мне! — крикнул Токарев. — Бегом ко мне!

Из-за поворота появились двое с автоматами в руках.

— Демон, — сказал Токарев и дважды выстрелил в дверной проем. — В привязанного не стрелять!

— Куда же ты, Никита! — закричал Круль. — А я только начал развлекаться!

Ударил автомат, и грохот очереди заглушил голос предавшегося.

— Быстро, — пробормотал Токарев, поднимая рывком Ивана на ноги. — Вперед по коридору и направо.

Теперь стреляли два автомата длинными, патронов по пять, очередями. Пули должны были разорвать тело в клочья, расшвырять куски в стороны, но стрельба не прекращалась.

Токарев протащил Ивана по коридору, до начала лестницы.