Я пыталась проигнорировать мрачное выражение лица Пэкстона, используя детей в качестве отвлечения. Нужно было сконцентрироваться на них, а не на себе.

– Прекратите, обе. Ругаетесь из за глупостей. Вандер, вытри молоко вокруг рта. Выглядишь, как дядя Пэкстон с белыми усами.   Последнюю фразу я бросила через плечо, пытаясь сбить напряжение. Только не понятно от чего.

Пэкстону это смешным не показалось.

– Иди сюда.

Не хотела я никуда идти. Не хотела сталкиваться с этим. Я хотела, чтобы все осталось в прошлом, хотела жить дальше, не оглядываясь назад. Тем не менее, я пошла за ним в гостиную, пока Роуэн и Фи продолжали дебаты касательно того, у какого учителя фамилия круче.

– Что, Пэкстон? Нужно поторапливать их. Первый день школы – просто кошмар.

– Что это было, Габриэлла? Почему ты так закрылась?

Мои плечи опустились, и я замахала головой.

– Почему ты всегда раздуваешь из мухи слона?

– Ты только что испугалась меня. В чем дело?

– Я не испугалась. Ты напугал меня.

– Ты отпрыгнула от меня и прикрыла лицо. Почему?

– Господи, Пэкс. Я не знаю. Я кое что видела.

– Как я бил тебя?

– Нет, кто то держал мою руку под холодной водой, пока кровь из раны стекала в сток. Я не видела тебя.

– Ты вспоминаешь, Габриэлла? Это было на самом деле. Ты порезала палец, нарезая морковь.

Я ощупала большим пальцем шрам, пытаясь разобрать, что скрывалось за его тоном. Он был серьезным, голос был... каким то не таким, но может это просто я была параноиком без причины.

– Я видела только то, как кровь с водой стекала в трубы.

– Ты уговаривала меня не везти тебя в больницу, но я не поддавался. Эта боевая рана стоила тебе четыре шва, – объяснил Пэкстон, вот только не понятно, на его лице была серьезная улыбка или беспечная ухмылка. Я была уверена, что все было не так просто, но что есть, то есть. Это все, что он сказал, и знать больше я не хотела.

– Теперь можно идти?

Пэкстон приподнял мой подбородок и поцеловал меня в губы.

– Да, мне нужно на работу.

– Можешь ехать на работу. Я выдержу первый день школы сама.

– Я хочу убедиться, что они доберутся туда в безопасности. Пожалуйста, доставь мне удовольствие, разреши поехать с вами.

– Ты все равно поступишь так, как хочешь. Иди, поторопи их. Нам пора. Я пойду одеваться.

Я чувствовала, как его теплая рука подлезает под резинку моих шорт и накрывает ягодицу, в то же время, как его язык проскальзывает между моих губ. Эмоции и страх, которые я испытывала ранее, исчезли в мгновение ока, сменившись новыми ощущениями.

– Господи. Прекрати, – произнесла я, упершись обеими руками ему в грудь.

– Я буду в этом районе после обеда. Может заскочу ненадолго.

– Я встречаюсь с Ми на обед, забыл?

– Да, но мне это все равно не нравится.

– Мам, Фи пролила молоко. Мама, мама, мама!

– Это твоя дочь, – подразнил Пэкстон, нежно поцеловав меня в нос, прежде чем я побежала обратно на кухню.

– Фи пролила молоко и теперь у меня грязные брюки, – ныл из за двери Вандер, оттягивая мокрую ткань от тела.

Пэкстон отчитал Фи и отправил Вандера переодеваться.

– Офелия, у меня нет на это времени. Мы должны были выехать еще пять минут назад.

– Езжай на работу, Пэкс. Я разберусь.

– Уверена?

– Да, смысл тебе здесь метаться? Езжай на работу. Не хочу, чтобы ты ехал с нами, а потом ворчал, что застрял в пробке.

Поцеловав его в последний раз, я сказала Офелии убрать беспорядок и пошла поторапливать Вандера.

У меня больше не было того видения, но шрам на пальце не давал о нем забыть.