– Почему все еще нет моего супруга? – спросила она. – Он уже давно должен был прийти ко мне.

– Скоро он придет, госпожа, – уверила ее та же служанка, что говорила с ней.

Но Лукреция ждала, а он все не шел. Наконец она задремала. Затем проснулась – ее разбудил ребенок, зашевелившийся в животе. Она положила руку на плод и нежно улыбнулась.

– На этот раз все будет хорошо, – прошептала она. – Наверняка он окажется мальчиком. И мы назовем его Родриго – в честь самого лучшего из отцов, какие только были у женщин.

Услышав голоса в передней, она села и прислушалась. О чем они так встревоженно переговариваются?

– Госпожа спит. Подождите, пока она проснется.

– Она бы пожелала узнать сразу.

– Нет… нет. Лучше ей оставаться в неведении. Пусть как следует выспится.

Она встала, набросила халат и прошла в переднюю. Там стояло несколько человек. Они молча посмотрели на нее.

– Что-то случилась, – сказала она. – Что именно? Все продолжали молча смотреть на Лукрецию.

– Говорите. Я приказываю, – повысив тон, обратилась она к одному из них.

– Госпожа, герцог Бишельи…

У нее потемнело в глазах. Она пошатнулась и, чтобы не упасть, оперлась о дверной косяк. Какая-то служанка успела подхватить ее под руки.

– С ним все в порядке, госпожа, – быстро проговорила она. – Ничего особенного. Просто он уехал из Рима.

Лукреция повторила, как эхо:

– Уехал из Рима!

– Да, госпожа, – с небольшой свитой, всего несколько часов назад. Видели, как он во весь опор помчался на юг.

– Я… я понимаю, – сказала Лукреция.

Она повернулась и пошла в комнату. Служанки последовали за ней.

От Альфонсо было письмо.

Час спустя его принесли Лукреции. Она жадно схватила этот запечатанный листок бумаги – знала, что супруг не мог покинуть ее, не оставив о себе какого-нибудь известия.

Затем прочитала. Его жизнь без нее не имеет смысла. Но его вынудили уехать. Вокруг них зреет заговор. Если замыслы заговорщиков сбудутся, то он погибнет и его смерть принесет ей величайшее несчастье. В такой ситуации у него нет выбора. Он всегда знал, чем грозит ему пребывание в Риме, но раньше позволял себе наслаждаться счастьем и закрывать глаза на опасность; увы, сейчас угроза слишком велика, чтобы можно было пренебрегать ею. Его сердце разрывается от горя, но он надеется, что их разлука не окажется долгой. И будет ждать ее в Неаполе.

Это письмо Лукреция прочитала несколько раз; по ее щекам текли слезы. Она все еще держала его в руках, когда доложили о приходе Папы.

Его Святейшество попросил ее не вставать. Он подошел к ее постели и присел рядом.

Служанки без лишних напоминаний вышли из комнаты, и тогда она поняла, как прогневал его неожиданный отъезд Альфонсо.

– Дурак! Перепуганный дурак! – бранился он, удивляя Лукрецию столь необычной для него несдержанностью. – Почему он сбежал от такой молодой и очаровательной супруги?

– Отец, он сбежал не от меня.

– Все скажут, что он сбежал от тебя. Не сомневаюсь, Джованни Сфорца будет очень рад – и всему миру поведает о своей радости. А через три месяца у вас должен родиться ребенок! Этот юный кретин не имеет ни малейшего представления о том, к чему его обязывает твое положение.

– Дорогой отец, не судите о нем слишком строго.

– Он причинил тебе страдание и нанес урон престижу всей нашей семьи. С какой же стати превозносить его?

– Отец, что вы собираетесь делать?

– Вернуть его в Рим.