– Любят ли в Англии верховую езду? – любопытно выспрашивала она.
– Невероятно, я думаю, у нас самые лучшие в мире скакуны.
«Куда там, – ехидно думала про себя Каролина, – у вас все самое лучшее в мире».
– А ваши братья и сестры… они тоже увлекаются верховой ездой?
– Мой брат, принц Уэльский, очень любит упражняться. Он не только ездит верхом, но и управляет фаэтоном, каретой. Он считается одним из лучших всадников страны.
– Люди всегда хвалят принцев.
– Что вы имеете в виду?
– Принцы и принцессы всегда всех во всем превосходят. Любая хорошая черточка в них сразу выдается за совершенство. Возьмите, к примеру, меня. Люди называют меня прекрасной принцессой Брунсвикской. А что вы думаете по этому поводу?
– Это не далеко от правды.
– Льстец! – рассмеялась она. – Вам так не кажется. Вы думаете, что я всего лишь сносная кузина. О, не воображайте, господин Йорк, что я приглашаю вас к флирту. Отнюдь нет. Если бы я захотела пофлиртовать, нашлось бы много желающих.
– В этом я уверен.
– И мне не хотелось бы ненароком обеспокоить милорда, даже если бы он имел такие намерения, я должна разочаровать его.
– Как зло вы говорите.
– Зато складно, – громко рассмеялась она. – У меня не больше желания стать вашей женой, чем у вас жениться на мне. Давайте не заблуждаться на этот счет.
– Жениться? – задохнулся герцог.
– Будем честными. Когда сын короля навещает принцессу, такие намерения всегда витают в воздухе. Ваш визит, сэр, своего рода инспекция. Прошу вас, не отрицайте этого. Я только хочу, чтобы вы зря не беспокоились.
Она хлестнула лошадь и ускакала, герцог удивленно смотрел ей вслед. Какое странное создание! Что она имела в виду? Просто кокетничала? Упрекала, что он не ухаживает за ней, или, наоборот, предупреждала, чтобы он этого не делал? Он пытался догнать ее. И увидел, как она подскакала к высокому военному, прекрасно держащемуся в седле.
Они ехали рядом, принцесса обернулась и посмотрела на герцога. Ему было ясно, что она не хочет, чтобы он присоединился к ним.
Герцог отстал и поехал с остальной компанией. Жизнь странно устроена при брунсвикском дворе, решил он, а самое странное, пожалуй, – это поведение принцессы Каролины.
Герцог прочитал письмо, сопровождавшее драгоценности, оно было подписано королем.
Его отец писал, что герцог Йоркский, очевидно, желает сделать подарок своей кузине Каролине, и с этой целью он посылает эти бриллианты.
Герцог оценивающе разглядывал бриллианты несколько минут. Он вынул ожерелье и внимательно осмотрел камни. Подарить их Каролине было равнозначно тому, чтобы сделать ей предложение руки и сердца. Об этом не могло быть и речи. У него не возникало желания жениться на Каролине. В то же время он мог получить отказ, а это не понравилось бы королю. Разрешат ли ей отвергнуть его, пренебречь предложением из Англии? Она намекала в разговорах, что отец сказал ей, будто никогда не заставит дочь выйти замуж без ее согласия.
Он покачал головой, положил ожерелье назад в футляр и тщательно упаковал.
Потом сел и задумался о том, какой женщине он смог бы подарить это ожерелье. Он мечтал, что она будет похожа на госпожу Робинсон и, конечно, это будет англичанка.
Каролина знала, что о ней судачат.
– Пусть едет, – заявила она баронессе де Бодэ. – Он довольно приятный молодой человек, но не для меня.
Баронесса попыталась ее вразумить:
– Он сын короля Англии. Каролина парировала:
– Второй сын, смею заметить. |