Шестое чувство подсказывало ей, что книга станет бестселлером. Сидящая перед ней женщина прожила яркую жизнь, но в силу ряда причин многие детали ее биографии остались малоизвестными, а ведь публике только подавай горяченькое!

— Значит, с понедельника мы и начнем…

Когда Стефани выходила из дома, к входу подкатил роскошный черный «линкольн». Вышедшего из машины широкоплечего темноволосого человека она тотчас узнала. Разминуться на ступеньках им не удалось.

Честер Сэквилл с любопытством оглядел незнакомку, и в его взгляде мелькнуло одобрение.

— Не меня ли ищет юная леди?

Голос его, звучный и глубокий, прекрасно гармонировал с впечатляющей внешностью. Стефани безотчетно вздрогнула и поежилась, но тотчас взяла себя в руки. Ведь человек этот был средоточием всего, что она презирала в мужчинах.

— Я приходила к миссис Фицпатрик, — сухо произнесла она.

— Да ну? — Честер замолчал, ожидая дальнейших объяснений, но, не дождавшись, насупил густые брови. — Вы с ней знакомы?

— Думаю, будет лучше, если она расскажет вам обо всем сама.

Темные брови сдвинулись еще суровее.

— Надеюсь, с ней все в порядке?

— Да, не беспокойтесь. Наша встреча носила чисто деловой характер.

— И что же это за дело, позвольте полюбопытствовать?

— Лучше будет, если вы услышите об этом от матери, — снова повторила Стефани. — Всего доброго, мистер Сэквилл.

Он не попытался задержать ее. Но пока Стефани шла по дорожке, она чувствовала взгляд, устремленный ей в спину, и вздохнула с облегчением, лишь завернув за угол.

Кристэл Конрад — такое сценическое имя носила миссис Фицпатрик — была великолепной актрисой, а в жизни — тонкой и умной женщиной, обладавшей к тому же чувствительной душой, что очень располагало к ней людей. Словом, ничего общего с сыном. Сходство их ограничивалось лишь цветом волос и глаз.

Стефани смутно помнила то немногое, что слышала о Кристэл. Кажется, та в молодости побывала замужем, потом развелась. И вот четыре года назад состоялось ее пышное бракосочетание с известным адвокатом Эдвардом Фицпатриком.

Знаменитая актриса поздно обрела настоящую любовь, и счастье ее продлилось недолго. Смерть мужа сама по себе стала тяжелым ударом, а тут еще конец карьеры… Должно быть, мемуары для нее — заманчивая возможность заново пережить светлые моменты жизни, а о деньгах она вряд ли думала, решила Стефани. С таким сыном, как Честер Сэквилл, можно не беспокоиться о хлебе насущном…

Был обычный зимний день — промозгло-сырой, серый, холодный, и Стефани радовалась, что предусмотрительно надела теплое пальто и высокие кожаные сапоги.

Всего три недели оставалось до Рождества, и, наверное, разумнее было бы приступить к работе после Нового года, но решающее слово здесь принадлежало не ей. Почти год прослужив в агентстве «Современная женщина», Стефани успела почувствовать разницу между новой работой и нудным просиживанием стульев в прежней конторе.

Три года назад предложение перейти в лондонское отделение компании показалось ей манной небесной, но контора она и в Африке контора. Нынешняя же работа, позволявшая общаться с интересными людьми, нравилась Стефани куда больше.

Обратный путь показался ей необычайно долгим, виной тому был час пик. А дома Дороти, с которой они вместе снимали квартиру, вцепилась в подругу мертвой хваткой, ожидая новостей.

— Должно быть, жизнь под одной крышей с матерью заставила его несколько переменить стиль поведения, — предположила Дороти при первом же упоминании о Честере Сэквилле. — Впрочем, она ведь актриса и наверняка придерживается более свободных взглядов, чем, например, моя мамаша… Ведь парень стяжал себе репутацию отъявленного бабника, — хихикнув, добавила она.