— Вперед! Я сказал, вперед!

Машина снова пришла в движение и пошла прямо на ограду, которая поддалась, не выдержав толчка такой силы. Студенты гроздьями попадали на землю, раздавленные тяжестью ограды и гусеницами танка. Солдаты бросились в атаку; тем временем из внутренних помещений университета стали выходить другие молодые люди, пытаясь оказать сопротивление. Солдаты открыли огонь на высоте человеческого роста, и двор огласился криками, плачем, смутными стонами. Студенты разыскивали своих друзей, пытались помочь раненым. Молодой человек с вьющимися волосами лежал на земле в луже крови. Многие бежали вверх по лестнице, преследуемые солдатами, и падали под ударами прикладов и штыков. Некоторые попытались спрятаться в здании и заперли за собой дверь, но солдаты вышибли ее и ворвались в коридоры и аудитории, открывая беспорядочный огонь. Повсюду отлетали осколки дерева и штукатурки. Со стен и потолка сыпались куски камня и побелка.

В это мгновение машина Мишеля прибыла в назначенное место, но Клаудио там уже не оказалось. Оставаться на улице Тосица казалось теперь слишком опасным.

— Что будем делать? — спросил Норман.

— Подождем. Встреча назначена здесь. Он наверняка пошел внутрь. Если он выйдет вместе с Элени, ему понадобимся мы и машина. Не станем глушить мотор и будем наготове. Он может выйти только отсюда.

Клаудио уже проник в университет и бежал из аудитории в аудиторию в поисках Элени, выкрикивал ее имя, проносясь по коридорам и лестницам. Вдруг он увидел, как она вышла на лестничную площадку вместе с товарищами. В то же самое мгновение из коридора показался отряд солдат, и офицер прокричал:

— Стойте! Вы арестованы!

Молодые люди бросились к окну, пытаясь выпрыгнуть туда. Офицер снова прокричал:

— Стойте! Вы арестованы!

И дал очередь из автомата. Клаудио увидел, как девушка неподвижно стоит у стены, как красное пятно растекается у нее по груди, ноги подкашиваются и глаза становятся мертвыми.

Он бросился вверх по лестнице, не обращая внимания на выстрелы, на крики, на пыль штукатурки. Еще секунда — и девушка упала бы на пол. Он подхватил ее на руки. Офицер в низу лестницы вынул пистолет и целился в него. Клаудио в отчаянии повернулся направо, налево, увидел дверь лифта и бросился туда, нажимая локтем кнопку. Кабина стояла на том же этаже, дверь открылась. Он кинулся внутрь и сумел вовремя закрыть дверь: еще мгновение — и ее бы заблокировали прикладом ружья. Он нажал кнопку первого этажа, кабина вздрогнула. В дверь тем временем с грохотом летели пули. Он лег на пол, держа девушку на руках, а в металлической поверхности появились два-три отверстия, и едкий запах пороха наполнил кабину. Лифт дрогнул и стал опускаться. Как только открылась дверь на первом этаже, Клаудио выбежал наружу, держа на руках бесчувственное тело девушки. Он был весь в крови. По ступеням лестницы грохотали сапоги преследователей. Он обнаружил перед собой открытую аудиторию и спрятался под кафедрой вместе с девушкой. Солдаты вошли, оглядели помещение, а потом снова устремились в коридор.

Он вышел и побежал в противоположное крыло здания, добрался до служебного выхода и вырвался во двор, выходивший на улицу Тосица. Плотно прижавшись к стене, он выждал, пока на улице никого не будет.

По-прежнему слышались выстрелы, плач, крики негодования и ярости, рев моторов, звук шин автомобилей, отъезжавших с проспекта Патиссион, сухие приказы. Мятеж был подавлен. И только колокольный звон все еще разрезал ночную мглу, неотступно и отчаянно.

Клаудио положил девушку на землю и побежал к воротам, открыл их, потом вернулся, снова взял ее на руки и побежал прочь так быстро, как только мог. Вскоре он оказался перед Мишелем и Норманом, и те его не узнали: красные глаза на черном и обожженном лице, одежда разорвана.