Хоть Лунь и не жалела о своем решении, но понимала, что погорячилась.

Нет… Она все сделала правильно. Вот только, поймут ли ее остальные. Стать другом клана — это тоже самое, что заключить вечный союз.

* * *

Не мог я подумать, что один прием может привести к таким последствиям. Вот реально не мог… Я как раз сидел в своем подвале, после того, как разобрался с Лунь, и получил материалы от Аленушки. Она, кстати, привезла их лично, хоть и с грузчиками, и не прошло даже двух часов после нашего разговора.

Делаю сейчас заготовки и напеваю под нос мелодию из прошлой жизни, размышляя о том, что произошло со мной за последних два дня.

Как вдруг в подвал вбегает Борис, и сообщает, что нужно забаррикадироваться.

На нашей улице происходят беспорядки… Я, конечно, удивился. Кто это мог быть, и зачем? Но когда он сказал, что это два разных полицейских учреждения сцепились между собой, то вся логика, что жила в моей в голове, собрала чемоданчик и убежала.

Вчера, когда Лунь врезала полицмейстеру из соседнего района, то над ним долго потешался его коллега, который тоже был аристократом. Не знаю, что там у них произошло, но сегодня случилась стычка, с применением техники и огнестрельного оружия. А ведь я еще на приеме подумал, что это бред… Полный и непроглядный, когда в одном городе существуют целых шесть полицейских департаментов, которые подконтрольны Империи, но совершенно независимые между собой. Там я и узнал, что раньше их было восемь… Но два в ходе междоусобных разборок были уничтожены полностью, и городские власти решили их больше не восстанавливать. Это же полный беспредел, в котором даже представители правопорядка воюют за территорию.

Все бы ничего… Пусть себе воюют, но во всем нашем районе сейчас вырубили свет, и мне это не нравится.

Когда наступает тьма… То из нее вылазят твари, которые там живут.

— Мне позвонили и сообщили, что южнее от нас сейчас происходят погромы, — говорит Борис. — А еще, что аристократы вводят дополнительные войска для защиты своих имений.

— Я не сплю? — удивляюсь бардаку, который сейчас происходит.

— Нет… Два района стали воевать за власть… — качает он головой. — Может это и хорошо… Вдруг Бородавского прибьют, и одним врагом меньше.

В такой исход я не верил. Насколько я знал, шестой сектор, которым и управлял этот аристократ, был куда сильнее четвертого сектора. А еще сомневаюсь, что им не начнут помогать в этом деле. Ведь полиция здесь не самая адекватная, и часто работает с разными другими заинтересованными личностями. Вот такие люди и не захотят потерять своих покровителей.

В общем, все очень и очень странно. Но когда эту реформу вводили сколько-то там лет назад, то выглядела она вполне нормально. Хотели забрать всю власть из одних только рук, после того, как несколько раз местное руководство устраивало бунты и беспредел. И подумали, что если поделить город на секторы, то сами правоохранители будут сдерживать своих коллег от непоправимых глупостей. А еще выдавали бонусы по лучшему сектору и по показателям. Вот только полицейские сразу смекнули, что куда выгоднее вести дела с теми, кто приходит за помощью, чем работать на результаты, и получать прибавку к выплатам.

Бабах!

— Да чтоб их! — выругался Борис, который аж пригнулся по привычке.

— Это далеко отсюда, — сказал ему. — Примерно в двух кварталах.

Это я понял по дрожи земли, которая донеслась до нас.

— Ладно… Свет мне не нужен, чтобы работать. Я буду у себя, если что, зови.

И на этой ноте я пошел работать. Понимал, что ночь точно будет неспокойной, а завтра, скорее всего, всё уляжется. Но и терять время мне не хотелось, как и строить баррикады.