Ох блин! Хорошо, что на мне доспех. Давит он так, как будто все кости переломать хочет.

— Спасибо, командор, — говорю я, похлопывая его по широкой спине.

— Ура, друзя! — радостно вопит Щелкунчик.

Выпустив меня из убийственных объятий, Дмитрий Сергеевич говорит:

— Я с самого начала верил, что ты ни в чём не виноват. Думал, это какая-то ошибка. Но когда ты явился ко мне, я решил, что невиновный человек сбегать не станет, и поэтому напал на тебя. Прости за это.

— Всё в порядке. Отличный был бой, давайте считать, что мы просто провели дружеский спарринг, — с улыбкой отвечаю я.

Командор хлопает меня по плечу и говорит:

— Согласен! Что насчёт твоих возможностей — это… я даже не знаю, как назвать. Ты подчиняешь энергию Хаоса и при этом она не отравляет твою душу. Ты преобразуешь разрушительную силу в созидательную, я всё видел, — Дмитрий Сергеевич указывает на свой чёрный глаз.

— Рад, что вы во всём убедились.

— Прости, что сомневался в тебе. От лица всего ордена приношу извинения, — серьёзно глядя мне в глаза, говорит командор.

— Да бросьте, я не в обиде. Только тюремщик меня расстроил, но он сказал, что собирается уволиться, поэтому всё в порядке. Это я должен извиниться, что беспорядок устроил, когда сбегал из камеры. Все убытки компенсирую за свой счёт.

Дмитрий Сергеевич снова хлопает меня по плечу и говорит:

— Если хочешь — отказываться не буду, у ордена бюджет ограничен. Я сейчас же зайду в систему и отменю ордер на твой арест. Ты будешь восстановлен в рейтинге, все обвинения будут сняты. Могу я сделать для тебе что-то ещё, чтобы отплатить за нашу ошибку?

— Вроде нет. Но если мне что-то понадобится — обязательно скажу, — чуть подумав, отвечаю я.

— Договорились. Теперь давай я отвезу тебя домой. Должно быть, ты сильно устал.

— Поспать в нормальной кровати бы не помешало, — признаюсь я.

— Тогда пошли.

Отзываю Щелкунчика, и мы с командором идём к его машине. Но дойти не успеваем. Стражи окружают меня и наперебой поздравляют с оправданием. Кто-то просит прощения, кто-то говорит, что никогда во мне не сомневался.

Пожалуй, не все они говорят искренне, но всё равно приятно. Я их понимаю — объявили меня поклонником Хаоса, отдали приказ уничтожить. Кто будет разбираться, виноват я на самом деле или нет? Подавляющее большинство Стражей обычные вояки, они приказы не обсуждают. Кто там прав или виноват, не их дело.

Так что никакой обиды на своих собратьев не держу.

Последним ко мне подходит капитан Радов. Выглядит он виноватым, но взгляд не прячет, честно признаётся:

— Я на самом деле думал, что ты предал нас, Андрей. Ты не представляешь, как хреново мне от этого было. Я очень рад, что ошибся.

— Да ладно, капитан, Я думаю, вы не до конца в это верили, — говорю я.

— В глубине души я надеялся, что это всё какое-то ужасное недоразумение.

— Не думайте, что так просто отделаетесь! — наполовину в шутку, наполовину всерьёз говорю я.

Достаю свой телефон и наконец-то включаю его. Сразу прилетает множество уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях. Большинство, насколько я могу судить, от Виктора и остальных моих друзей. Барон Светлаков тоже пытался мне дозвониться, похоже, что и до него дошли новости о моём аресте.

Быстро нахожу в интернете самый дорогой коньяк, который только могу. Стоит просто бешеных денег, не уверен, что Радов и за полгода столько заработает.

— Вот, — поворачиваю экран к нему.

Брови Германа ползут вверх, однако он отвечает:

— Нет проблем.

— Не переживайте, выпьем вместе. До встречи, капитан.

— До встречи, Зверь.