Я медленно поворачиваюсь к охранникам.

— Сэр?.. — озабоченно произносит один из них, видя моё лицо.

Открытая дверь в шлюз — словно окно в тёмной комнате, словно я смотрю из глубины колодца. И я падаю в него. Падаю. Падаю… Протяни руку и выберись обратно — это не сложно.

Но я не хочу.

Мир выгорает, обращая все свои цвета в пепел. Мир обретает все оттенки серого.

— С вами всё в порядке, сэр? — вновь спрашивает меня охранник.

— Нет.

Я поворачиваюсь к ним спиной. Лагерные охранники оседают на колени, хватаясь за перерезанные глотки, из которых хлещет кровь.

Делаю два шага вперёд.

Руки ложатся на лицо и затылок профессора Эбнера. Рывок. Хруст ломающейся шеи.

Взмах правой рукой. Помощник профессора валится на пол. Его грудь пробита тремя магическими клинками.

Второй помощник видит всё это. Пятится. Затем разворачивается и пытается сбежать.

Короткий жест левой рукой. Учёный словно бы врезается в невидимую стену, а затем его отбрасывает прямо ко мне обратным «воздушным кулаком».

Удар ноги. Подошва сапога с лёгкостью ломает ему горло.

Я мгновенно оказался около кровати сестры. Голыми руками разорвал ремни, будто они бумажные, а не сделаны из крепкой кожи. Схватил её за плечи, вглядываясь в пустые алые глаза…

— Ну, привет, сестрёнка, — я вымученно улыбнулся. — Давно не виделись, правда? Ничего… Ничего… Сейчас я тебя отсюда… Вытащу…

Хильда моргнула, её взгляд стал чуть осмысленнее.

— Конрад…

…кажется хотела сказать она, но из горла вырвался лишь сиплый хрип. На шее сестры белели шрамы от операции — похоже, что говорить она больше не могла…

Накатило отчаяние. Гнев. Ненависть.

Я зарычал и прижал к себе Хильду, обнимая её почти невесомое худое тело…

А затем я ухватил пустоту, когда сестра растворилась в воздухе прямо в моих руках. Я резко огляделся…

И обнаружил себя посреди чёрной пустоты Камделире.

— Здравствуй, Конрад.

Обернулся на голос. Сестра стояла прямо напротив меня.

Всё такая же худая, бледная, с измождённым лицом и тусклыми спутанными волосами.

— Хильда… — прошептал я.

— У нас мало времени, — бесцветным голосом произнесла она. — Я не могу долго находиться здесь… А там я не смогу ни говорить, ни писать. Поэтому я прошу тебя здесь — покончи с этим, Конрад. Пожалуйста. Я прошу тебя.

— Не понимаю о чём ты… — начал было я, но затем осёкся.

Всё ложь.

Я прекрасно понимал, о чём она меня просит.

— Нет… Нееет… — прошептал я, а затем выкрикнул. — Я так долго искал тебя, не для того, чтобы потерять снова!

— Ты и сейчас не нашёл меня, Конрад, — сказала сестра. — Это… Это всего лишь тень, всего лишь призрак былой меня. Который не может больше жить, после того, что со мной… с ней сделали. Который больше не хочет жить… Даже не жить — существовать, как растение.

— Хильда…

— Если ты всё ещё любишь меня, Конрад, — в голосе сестры появились тени былых эмоций. — Если ты всё ещё… Я прошу, я умоляю тебя — покончи с этими страданиями! Я не могу больше, понимаешь ты или нет? Я так больше не могу!

Мгновенная вспышка жизни прошла, как будто её и не было. Передо мной снова была всё та же бледная тень, оставшаяся от моей сестры.

— Не казни себя, Хильда, — взмолился я. — Прошу, не казни. Я… я что-нибудь придумаю! Я…

— Ты ведь знаешь, Конрад, — на удивление мягко сказала женщина. — Ты ведь и сам всё знаешь, брат.